Сибирские огни, 1975, №12

БЕЗ СТРАХА И УПРЕКА 51 Когда был зачитан ответ и на этот пункт, генерал Огарев прика­ зал вывести арестованного, и члены комиссии остались одни, с тем, чтобы обменяться мнениями. — Наглец! — сказал генерал Дренякин. — Прыток, прыток...— усмехнулся в усы генерал Слепцов. — Все дело в том,— пояснил Гедда,— неведомо сему умнику, что нам доподлинно известны все его шашни с Кельсиевым. Как узнает про это, сразу хвост подожмет. — Так и было бы сразу предъявить,— сказал Дренякин. — Ваше превосходительство,—терпеливо разъяснил Гедда,— в интересах следствия, чтобы преступник почувствовал вину свою перед комиссией. Сейчас он все отрицает. Пусть себя тешит. Потом, под тя­ жестью улик, вынужден будет признать. И тогда-то, устыдясь своей лживости и стараясь вину свою перед комиссией загладить, откроет нам и то, на что мы и уликами не располагаем. — Стало быть, на сегодня конец? — осведомился генерал Слепцов. — Нет,— сказал Гедда,— надлежит предупредить его, дабы знал, что неискренность его нами замечена. Сам подошел к двери, кликнул писаря и продиктовал ему следую­ щее требование комиссии: «На вопрос комиссии, поименовать лиц, с коими вы имели до аре­ стования вас знакомство, или с коими вели переписку, вы ответили, что вы не можете с точностью упомянуть первых и что переписка находит­ ся в руках комиссии. Находя объяснение ваше о невозможности при­ помнить лиц, с коими вели знакомство до арестования вашего, после­ довавшего не долее 3-х месяцев,— н е о с н о в а т е л ь н ы м , а указание на то, что переписка ваша находится в руках комиссии, н е у м е с т - н ы м, комиссия вновь требует от вас прямого и положительного отве­ та на вышеозначенный предложенный вам вопрос». Это требование подписано было всеми членами комиссии и предъ­ явлено обвиняемому. При этом первоприсутствующий генерал Огарев счел необходимым сделать и устное назидание: — Скорбя о молодости вашей, считаю долгом и непременной обя­ занностью своей напомнить вам об ответственности за сокрытие исти­ ны. Равно как и о том, что чистосердечное признание умаляет вину. — Благодарю вас, ваше превосходительство,— ответил с учтивым поклоном Николай Александрович. И тут же написал ответ: «Не находя ничего неуместного в правде —так как все мои бума­ ги были взяты при аресте, а корреспонденция после ареста не доходит до меня, я могу только повторить прежние мои показания». Не дожи­ даясь пока подойдет к нему писарь, сам внятно, с расстановкой прочел написанное. — Продолжаете упорствовать,—сказал, насупясь, генерал Огарев и приказал вывести арестованного. — Полагаю, ничего более он и не сообщит,— заметил генерал Слепцов.—Стоит ли время терять? — Он бы у меня со второго захода заговорил,— процедил генерал Дренякин.—Я бы не стал с ним миндальничать! — По закону, ваше превосходительство, по закону,— с мягкой улыбочкой произнес Гедда.— Все по закону. — Отослать? — спросил генерал Огарев Гедду. Гедда покачал головой: — Повремените, ваше превосходительство. В случае явного 'запи­ рательства допрашиваемого, оному предъявляется статья сто восемь­ десят третья, об уголовной его ответственности за сокрытие истины. — Вы полагаете, не знает он этого? —усмехнулся генерал Дренякин. 4 *