Сибирские огни, 1975, №12

42 ФРАНЦ ТАУРИН — Извольте садиться,— сказал сопровождающий арестанта жан­ дармский майор. Пропустил Николая Александровича вперед и затем сам уселся с ним рядом. — Трогай! Карета колыхнулась и, медленно покачиваясь на горбатой брус­ чатке, выехала за ворота. Миновав Цепной мост, довольно долго ехали вдоль каналов. Вскоре карета въехала на Дворцовый мост. Сразу за мостом карета свернула налево и, еще через несколько десятков са­ жен, въехала под мрачный свод в ворота крепости. — Извольте выйти со мною,— сказал жандарм. Довольно просторный, по^ти квадратный двор, обнесенный высо­ кой крепостной стеной, был мощен тесаным камнем. Небольшой двух­ этажный дом, жилище коменданта крепости, неприкаянно торчал по­ среди двора. Жандармский майор провел арестованного в приемную. Дежурный подпоручик лениво поднялся навстречу вошедшим. Жан­ дармский майор сказал ему что-то вполголоса, и подпоручик скрылся за внутренней дверью. Спустя короткое время в приемную вышел комендант крепости. Жандармский майор подал ему запечатанный пакет. Комендант вскрыл пакет, пробежал бумагу глазами, произнес как бы про себя: — В Алекееевский равелин.;.— и, не глядя на жандарма, вернул ему бумагу. — Извольте следовать за мной,— сказал жандармский майор Ни­ колаю Александровичу. Снова уселись в карету и подъехали к другим воротам в дальнем углу двора. В железных воротах щелью приоткрылась калитка. По длинному узкому проходу шли гуськом: впереди конвойный солдат, за ним Николай Александрович и замыкающим жандармский майор. Наконец, подошли к третьим железным воротам. Здесь снова смотрели бумагу, после чего пропустили арестанта и сопровождающего под тем­ ный свод, в дальнем углу которого открылась дверь в небольшую, об одном окне, комнату. Даже сейчас, в самой середине лета, здесь было темно и сыро. Смотритель равелина расписался в книге, которую жандармский майор достал из своей кожаной сумки. Получив книгу обратно, майор небрежным жестом коснулся козырька фуражки и вышел. Смотритель приказал Николаю Александровичу снять свое платье и надеть арестантское одеяние, которое принесли два унтера, обутые в неслышные войлочные башмаки. Затем его вели по длинному коридору. Наконец приказали остано­ виться перед дверью с глазком, прикрытым деревянной заслонкой. Смотритель отомкнул камеру и пропустил в нее арестованного, теперь уже узника Алексеевского равелина. Тяжелая дубовая дверь захлоп­ нулась, повернулся ключ в замке, и Николай Александрович остал­ ся один. 2 Николай Александрович остался один. На много, на очень много дней н ночей... Три раза в сутки крепостной унтер приносил пищу и питье. Но эти посещения не прерывали одиночества. Унтер хорошо исполнял цар­ скую службу: был глух и нем... Все, что возможно, сделано было, чтобы надежно отделить за­ ключенного от остального мира. Дверь из состыкованных в шпунт ду­ бовых плах невероятной толщины, зарешеченная амбразура окна. Под