Сибирские огни, 1975, №12

156 НАТАЛЬЯ ПРИТВИЦ возможности создать коллектив единомыш­ ленников. Но для этого было необходимо также расстаться с отлаженным образом жизни, привычной работой, с институтом, лабора­ торией, кафедрой, с давними коллегами, на­ конец, с удобствами столичной жизни, про­ меняв все это на преимущества, которым еще предстоит реализоваться в весьма не­ определенные сроки... Во всяком случае, когда М. А. Лавренть­ ев принес одному из руководителей Акаде­ мии список ученых, согласившихся на пере­ езд в Сибирь, тот сказал: «А я думал, они умнее»... Первые выборы в Сибирское отделение состоялись в марте 1958 года. Отделение пополнили восемь академиков и 27 членов- корреопондентов. И каждый из них подбирал сотрудников для своего будущего института, отдела, ла­ боратории. В Новосибирск должны были по­ ехать полноценные коллективы, готовые к работе. Правительство сильно облегчило эту ра­ боту, издав постановление, согласно кото­ рому СО АН СССР предоставлялось право первоочередного отбора молодых специали­ стов из выпускников вузов. Это же поста­ новление предписывало беспрепятственно отпускать любого сотрудника столичного научного института, если он пожелает пе­ рейти в Сибирское отделение. (Как будут потом удивляться этому не­ которые зарубежные гости Академгородка, уверенные, что ученых переселяли в Сибирь насильно... На математическом Конгрессе в Хельсинки кто-то из иностранных коллег показал Михаилу Алексеевичу заметку из газеты «Нью-Йорк Таймс», где говорилось, что «академика Лаврентьева заставили по-, ехать в холодную и дикую Сибирь». Он только улыбнулся в ответ). В доме у Лаврентьева, в прихожей, ви­ сел плакатик: «Обезьяны в Сибири жить не могут, они замерзнут». Тем самым как бы утверждалось, что заселение и освоение Си­ бири—дело существ высокоорганизованных и разумных... Да, обезьяны определенно не вынесли бы зимовок в щитовых домиках Золотой доли­ ны, когда приходилось включать для обо­ грева все имеющиеся в наличии элетропри- боры — плитки, рефлекторы, настольные лампы. Перегруженная электросеть то и де­ ло давала сбои, а от самодельных обогре­ вателей возникали мини-пожары. Вода из кранов текла то ярко рыжая, то черная, как деготь, а то и вовсе переставала течь. С наступлением тепла одолевали тучи Кома­ ров—ведь города еще не существовало, и здесь были их исконные владения. Всё-таки не стоило ли подождать, пока будут созданы условия для .нормальной ра­ боты и жизни, или, как выразился однажды М. А. Лаврентьев; «пока в институтах не будут натерты полы»? Организация Института гидродинамики началась ¡сразу же после постановления правительства о создании Сибирского отде­ ления, на базе полигона физико-техническо­ го института в Орево, под Москвой. Летом 1958 года в Золотой долине уже был постро­ ен опытный бассейн для изучения цунами. Зимой под обледенелым брезентовым шат­ ром уже крутился кольцевой поток, а в ба­ раках у Зырянки, громко именуемых лабо­ раториями, проектировались, изготавлива­ лись и испытывались детали гидропушки— прародительницы теперешних гидропрессов, внедряемых на «Сибсельмаше». В институте регулярно проводились семинары. В новое здание коллектив въехал уже со сложив­ шейся тематикой и с первыми научными ре­ зультатами. Весной 1958 года проводили свою пер­ вую посевную цитологи и генетики. У них не было еще институтского здания, но были экспериментальные поля, и благодаря это­ му уже к 1960 году была создана первая со. ветская т.риплоидная сахарная свекла, кото­ рая содержала сахара на 15 процентов боль­ ше обычной. Этот результат был важен не только сам по себе —ведь в Новосибирске интенсивно развивались работы, которые в то время еще относили к «аягимичу.рин- ским...» Молодые коллективы Сибирского отделе­ ния в те первые годы пользовались госте­ приимством и дружеской помощью многих научно-исследовательских институтов Моск­ вы и Ленинграда, Львова и Харькова, ко­ торые по праву старшинства готовили их к самостоятельной работе в Сибири. Сибирские математики начали свою дея­ тельность в помещении Математического ин­ ститута имени В. А. Стеклова, участвовали в семинарах математических кафедр МГУ, первые сотрудники Института катализа ста­ жировались в Москве в Физико-химическом институте имени Л. Я. Карпова, Институт химической кинетики и горения зародился в недрах Института химической физики АН СССР, руководимого академиком Н. Н. Семеновым. И конечно же, громадную по­ мощь новым лабораториям оказывали но­ восибирцы: исследовательские институты, предприятия, вузы. Словом, не имея собственных зданий, си­ бирские институты уже работали. И вступа­ ли на натертые полы своих новых лаборато­ рий, уже миновав начальный участок рас­ качки, притирки и разгона. Спор решился в пользу Лаврентьева. Учитель, педагог, воспитатель Ежегодно 1 августа Михаил Алексеевич Лаврентьев читает вступительную лекцию для учеников летней Физико-математиче­ ской школы. Празднично одетые мальчишки и девчонки, съехавшиеся со всей Сибири, Дальнего Востока, из Средней Азии, затаив, дыхание, следят, как в невидимой струе воз­ духа пляшут пестрые мячи, а затем в во­ сторге бросаются ловить дымовые кольца из волшебного ящика, по которому лектор ударяет ладонью. Однажды М. А. Лаврентьев даже проде­ монстрировал ребятам небольшой, но на­ стоящий взрыв. С тех пор в потолке теат­ рального зала Дома ученых (слева, если