Сибирские огни, 1975, №11

ПИАНИСТ ИЗ РИГИ 93 Так размышлял Борисов, когда шел вверх по улице Ленина. Около Новой Гертрудинской церкви он свернул в боковую улицу. Вошел в подъезд мрачноватого дома и поднялся на четвертый этаж. Надавил кнопку звонка. Дверь открыл худой благообразный старик. Взъерошенный хохолок седых волос лихо топорщился над его высоким морщинистым лбом, а тонкий, загнутый книзу нос как бы клевал щеточку реденьких усов. Маз­ ками белой гуаши застыли над очками прямые брови. Горло старика до самого подбородка было обмотано белым кашне, и это делало его похо­ жим на простуженного какаду. Сквозь очки пытливо-удивленно на Бо­ рисова смотрели небольшие тусклые глаза. — Мне нужен Георгий Станиславович Ольшевский,—улыбнулся Борисов. Он был рад, что Ольшевский жив, а то, что это был именно он, не было сомнения. — Значит ко мне. Что вам угодно? — Я из военкомата. Мне нужно с вами поговорить... — Любопытно... — ...О муже вашей родственницы Татьяны Владимировны. — А:.. О Ставинском? Это интересно. Хотя... — Я все знаю, Георгий Станиславович. Именно поэтому мне и нуж­ но кое-что выяснить у вас. — Ну что ж... проходите... поговорим... Борисов вошел в темную прихожую. Хозяин щелкнул выключате­ лем, и тотчас откуда-то из глубины квартиры женский голос что-то спро­ сил по-латышски. — Ты лежи. Тут ко мне пришел товарищ по делу! — крикнул Оль­ шевский фальцетом по-русски. И полушепотом пояснил Борисову: — Дочь больна... радикулит... так что, пожалуйста, пройдемте сюда. В маленькой комнате стояли две узкие железные кровати, застек­ ленный шкаф, набитый книгами, и длинный стол. На столе, на подокон­ нике, на кровати — всюду лежали листы бумаги с карандашными на­ бросками, орнаментами, стилизованными цветами. На столе стоял С1а- кан с кисточками различных размеров, рядом — коробка с акварельны­ ми красками. — Вы извините, здесь маленький, так сказать, ералаш,—улыб­ нулся Ольшевский.—Здесь живут мои внуки. Вырабатывают свойствен­ ный художникам стиль лирического беспорядка. — Значит, студенты? —спросил Борисов, задорно-снисходительно осматривая запущенную комнату. — Да, оба кончают училище прикладных искусств. Ольшевский осторожно собрал со стола рисунки, смахнул со стула обрезки бумаги и предложил Борисову сесть. — Так я вас слушаю, товарищ... Борисов назвал свою фамилию. Направляясь сюда, он старался уга­ дать, побывала ли старушка Кручинина здесь после его ухода? Вполне возможно, что она поспешила поделиться со стариком этой новостью,— жили они’друг от друга всего в нескольких кварталах... Поэтому он из­ ложил прежний мотив своего визита. Он рассказал также о том, что вчера побывал на улице Энгельса, в доме, где жил Ставинский перед войной, но от Кручининои узнал, что теперь он там не живет, а его жена умерла. И вот он пришел сюда в надежде узнать подробности. _ Подробности... Они так печальны... Я расскажу... Но вряд ли они помогут вам найти Ставинского. — Почему же? — Я буду говорить, а вы слушайте,—уклонился от прямого ответа Ольшевский.—Татьяна искала Петра много лет. Подавала на розыск всюду, куда ей советовали. Ответы были двух вариантов: погиб или про-