Сибирские огни, 1975, №11

ПИАНИСТ ИЗ РИГИ 83 — В том году, когда она овдовела? — Да, конечно. Но я имел в виду сороковой год вообще. Это, если можно так выразиться, своего рода грань, разделившая, два исторических периода в жизни нашей республики. Вот и принято вести, отсчет времени «до» п «после» сорокового. — Понимаю. Грань между старой жизнью и новой. — Совершенно верно. Для многих этот год стал весьма и весьма значительной вехой в жизни. В том числе и для Ольшевской,— Филан- цев что-то прикинул в уме, прищурив правый глаз. •— Так вот, товарищ Борисов, Татьяне Владимировне в этом знаменательном году было года двадцать два — двадцать три, не больше. Да-с... А что вас, собственно, интересует в ее биографии? Я хорошо знал эту семью. До сорокового, конечно... — Расскажите, что помните, Арсений Витальевич, — попросил Бо­ рисов. Филанцев немного подумал, собираясь с мыслями, и продолжал: — Ее родные приехали в Ригу из России сразу же после февраль­ ской, революции. Я их не знал. Они погибли в 35-м году в автомобиль­ ной катастрофе. Мое знакомство с Татьяной произошло в тридцать шес­ том году на ее свадьбе, когда меня пригласил к себе мой коллега Ради- мир Ольшевский... Карл Маркс сказал, что самый продажный человек— это адвокат... Но ставлю пари на черного петуха — если бы ему дове­ лось познакомиться с Ольшевским, то он задумался бы. над своей кате­ горичной формулировкой, — Филанцев задорно подмигнул,— ибо Оль­ шевский был честнейшим, бескорыстнейшим человеком. Попадись дру­ гому за женой такое богатейшее приданое: консервный завод, комбинат по изготовлению бекона на экспорт, два-три магазина и еще что-то, он забросил бы адвокатуру к чертям и кутил бы напропалую. А он посту­ пил иначе. Продолжая вести дела богатых семейств, он в то же время открыл филиал своей конторы, где два его помощника только тем и за­ нимались, что давали бесплатные консультации беднякам. Сам он не­ редко безвозмездно выступал в суде, защищая неимущих клиентов. И в этом, должен я вам сказать, не было никакой бравады. Но, к сожале­ нию, хорошие люди долго не живут, — улыбнулся Фнланцов. В нача­ ле мая сорокового года Радимир катался на яхте по Рижскому заливу и случайно упал в холодную воду, простудился. Крупозное воспаление легких уложило его в могилу. Был он года на три-четыре старше меня. Вчерашние знакомые и друзья Радомира ринулись к молодой вдове с предложениями руки и сердца. Но... дом на улице Стабу погрузился в глубокий траур — там никого не принимали. В том числе и меня, хотя я меньше всего способен был играть роль поклонника, у меня росло три дочери, но и вообще... Татьяна Владимировна сделала большую ошибку, отгородившись от мира сего. Были люди, которые чувствовали,^ что стоят в преддверии больших событий, и, конечно, они могли бы ей во­ время посоветовать обратить недвижимость в звонкую монету. Хотя... Ну что бы это дало в конце концов? —покачал головой старый адвокат. _З ц уж меня извините... Теперь об этом говорить как бы аполитично, но вспоминая то время, я невольно начал мыслить старыми категория­ ми’ Одним словом, после известных вам событий на политической арене сорокового года Ольшевская осталась у разбитого корыта. Мало того — в полном одиночестве. Ее поклонники... В общем, из лучших побужде ний не будем касаться того опорного времени. — А ее родственники? Какова их судьба? — Родственников у нее не было. Только дядя ее мужа — I еоргии Станиславович Ольшевский и его небольшая семья. Этот дядя — фигура весьма любопытная. Он тоже, как и племянник, был немного с «левым» уклоном Сам изрядный театрал, в конце концов организовал народный 6*