Сибирские огни, 1975, №11

62 РОГНЕДА ВОЛКОНСКАЯ, НИКОЛАЙ ПРИБЕЖЕНКО мию забреют, — вышло такое распоряжение. А у нас лучше, верно, ребята? Тебе повезло: я тебя порекомендую, — продолжал Сомов. — А это кое-что значит. — Сомов подмигнул полицаям и засмеялся. — При­ спосабливаться нужно. Новый порядок! Понял? Микшин колебался. Почему же он не должен поступать так, как все? И он решился. Он нес охранную службу у городской заставы. Полицаи останавли­ вали возвращавшихся в город менщиков и отбирали у них мешочки с ‘ зерном, узелки с крупой и фасолью. Микшин шлялся по базарам, от- бирал у людей сапоги, платки, и все это пропивалось, прогуливалось. Он стоял в оцеплении во время облав, конвоировал арестованных от здания гестапо до тюрьмы; а однажды он ударил прикладом, по-видимому, под­ польщика, за то, что тот назвал его предателем и плюнул ему в лицо. Ударил потому, что знал: это правда! Старый сапожник возненавидел постояльца, но отказать ейу в жилье : не решался. И снова Микшин увидел Сомова. Теперь Сомов был в немецкой форме, на боку у него болтался тесак. — Я сейчас служу в зондеркоманде. Но там, парень, нужны нервы покрепче. Пойдешь к нам? Устрою. Микшину стало страшно и за людей, и за себя. Теперь он понял; ку­ да и его вела кривая дорожка. «Что,же делать? Как жить? Сдыхать с голоду?» Он видел самоуве­ ренных сытых оккупантов и все больше терял веру в победу Красной Ар­ мии. Все равно все пропало... Если все же когда-нибудь ему придется держать ответ перед Родиной, то разве его не поймут? Что изменилось, бы, если бы он не пошел в полицаи? Кому польза от его гибели с голоду или оттого, что его угонят в Германию? Больше всего он боялся, что ему когда-нибудь придется убивать. Только не это! Он непременно откажется. Даже если ему будет грозить смерть... До него доходили слухи об ожесточенных боях на Дону и под Ста­ линградом, и он стал стараться по возможности уклоняться от исполне­ ния своих обязанностей. Сомов больше не приходил. Когда Красная Армия подошла к Ростову, Микшин обежал со службы и скрывался до освобождения города. Он явился на призывной пункт, но взять его в армию не успели: жители опознали его и он пред­ стал перед советаким судом. Его приговорили к десяти годам лишения свободы... 17 — Итак, Глеб Андреевич, с чём вас можно поздравить? — спросил генерал Ларионов, как только Борисов появился на пороге его кабинета. — Пока не с чем, товарищ генерал, но, как говорится, рад старать­ ся, — улыбнулся Борисов. Он сел напротив Ларионова, раскрыл папку, перебрал несколько листов, отложил их в сторону. — Следователь Яновский предоставил в наше распоряжение прото­ колы предварительного следствия, где так или иначе упоминалась фа­ милия Ставинского, а также записи показаний Лунина, — начал Бори­ сов. — Материалов о Ставинском было немного. Он как бы существовал отдельно, вне этой компании головорезов типа Жирухина, Скрипкина, Буглака. Во всяком случае, они о нем ничего не говорили. И это наводит на мысль, что он как бы находился в особом положении, был избавлен от участия в кровавых расправах. Это подтверждают и скупые показания обвиняемого Псарева, который сам прослыл в зондеркоманде любимчи­ ком начальства. Поэтому наиболее вероятным можно считать, что именно