Сибирские огни, 1975, №11

БЕЗ СТРАХА И УПРЕКА 4 41 — Приветствуют свободу. — У Майкова призывы к свободе? — Надо слушать,—сказал Рихтер наставительно. —Аполлон Ни­ колаевич описывает впечатления от соловьиной песни,—И повторил строфу: Сливом — »сем пришли на память Золотые сердца годы, Золотые грезы счастья, Золотые дии свободы. — Знаменательно,— Николай Александрович улыбнулся. —Даже такую золотисто-соловьиную свободу столь горячо приветствуют. — Истосковались, —-усмехнулся Рихтер. Стихи Бенедиктова оба слушали не отвлекаясь. И когда публика потребовала повторить «Борьбу», друзья аплодировали вместе со всем залом. Маленький невзрачный Бенедиктов, почти уже забытый всеми, давно не слышавший слова одобрения, весь преобразился, расцвел на глазах. Звучный его голос словно налился силой. Всегда ррошадшее с грядущим Вело тяжелый трудный опар, - ....................................4 Пусть чат скорей оставит свет, Кого пугает »се, что ново, Кому не в радость, не в привет Живая мысль, живое слово, — Умри, в ком будущего нет! ............................... • • • * Порой, средь общего движенья, Все смутно, сбивчиво, темно, Но «е от мутного ль брожения Творится светлое вино? .11 С эстрады Бенедиктова провожали почти как самого Тургенева. — Нет, Белинский слишком суров был к нему,—сделал вывод Николай Александрович.—Он все-таки поэт. — Но приговор произнесен,—возразил Рихтер,—И, увы, обжало­ ванию не подлежит. — С приговором не согласен,—сказал Николай Александрович и повторил: — Все-таки Бенедиктов поэт. Николай Александрович, конечно, не мог знать, что к таким же вы­ водам пришел и Некрасов. И едва Бенедиктов вышел за кулисы, как хо­ зяин «Современника» тут же приобрел у него оба, только что про­ читанные, стихотворения. Бенедиктов едва сдержался, чтобы не ска­ зать Некрасову: «Да вы же совсем недавно меня так ругали!», — но промолчал и отдал стихи. Сам Некрасов прочел «Блажен незлобивый поэт» и «Еду ли ночью по улице темной» — и тоже вызвал бурные восторги зала, особенно вто­ рым стихотворением. Но едва собрался уходить с эстрады, вслед поле­ тели крики с требованием прочесть «Филантропа», объявленного в афише. Кричали из разных мест зала, но всех перекрывал зычный голос студента, сидевшего через два кресла от Рихтера. Присмотревшись, Николай Александрович узнал в нем молодого человека, который пре­ рвал его размышления у афишной тумбы два дня тому назад. — Любопытно, как выкрутится Николай Алексеевич? — проговорил Рихтер, как всегда, обо всем осведомленный, и пояснил, что князь Одо­ евский, председатель «Общества поощрения бедным», усмотрел в