Сибирские огни, 1975, №11

170 ГЕННАДИИ ПЕТРОВ Так и получилось. После долгих поисков Ямщиков и Игнатьев извлекли на свет еще тринадцать холстов, подписанных Островским. Они были в катастрофическом со­ стоянии: краска осыпалась, почерневший лак настолько скрывал изображение, что оно едва (угадывалось, холсты прорвацы... Все шестнадцать полотен Ямщиков увез в Москву. Над ними долго, кропотливо трудились большие мастера своего дела —Н. Марен,никова, Н. Кошкина, С. Галушкин, И. Тарасов. Сотрудники Центральных реставрационных мастерских и стали первыми зрителями возрожденных портретов. Они единодушно пришли к выводу, что по силе дарования Островского можно поставить рядом с его прославленными современника­ ми—Аргуновым, Вишняковым, даже Рокотовым, но его живописная манера совершен­ но индивидуальна. Так были не только найдены шестнадцать великолепных портретов, но и открыто новое яркое имя в русском искусстве. К сожалению, кроме имени и приблизительных дат жизни Григория Островского о нем сейчас почти ничего неизвестно. Художник изо­ бразил нескольких представителей знатного дворянского рода Черевиных. Им принад­ лежала усадьба Нероново возле Солигалича. Эта семья была образованной, имела об­ ширную библиотеку с книгами на многих европейских языках, в том числе и произве­ дения французских энциклопедистов. Какое отношение имел Островский к Черевиным? Был их другом? А может быть, крепостным? Это еще остается тайной. Раскрыть ее нелегко— ведь минули два столетия. Но сотрудники советских музеев умеют разга­ дывать секреты. Можно не сомневаться: мы еще услышим о жизни и творчестве кост­ ромского живописца. . Огромную радость приносят знатокам и всем любителям искусства такие вот неча­ янные находки. Но некоторые из них вызывают и тревогу. Уж очень плохими хозяева­ ми оказались сотрудники Солигаличского краеведческого музея. Если бы не счастли­ вый случай, картины Григория Островского могли разрушиться еще больше, могли и вовсе погибнуть. Вряд ли найдется .в нашей стране другой музей, где бы экспонаты хранились с такой непростительной небрежностью. Разве сравнишь эти странные по­ рядки с той заботой, которой окружены произведения искусства, скажем, в Томском краеведческом музее! Там и экспозиция, и запасники отвечают всем современным тре­ бованиям, картины вовремя отправляются на реставрацию, изучаются их «биографии»... Да, солигаличский случай —особенный. Но среди частных владельцев художест­ венных ценностей еще встречаются люди, которые варварски обращаются с'непонятны- ми и ненужными им вещами. В одной из предыдущих глав упоминался советский коллекционер Александр Се­ менович Жигалко —инженер путей сообщения, ставший благодаря своей страсти к со­ бирательству тонким знатоком изобразительного искусства и обладателем большой коллекции картин и гравюр. Так вот, две картины, украсившие эту коллекцию, Алек­ сандр Семенович извлек из груды строительного мусора. Одна .написа-на Брюлловым, которого современники величали не иначе, как «великим Карлом». Другая принадлежит кисти Архипова —певца русской и советской деревни, одного из первых народных художников Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. Мож­ но только благодарить счастливый случай, который привел Жигалко к тому месту, куда какой-то равнодушный человек выбросил эти два совершенно разных, ио талантливых произведения. Другой такой же глухой к прекрасному человек недавно сдал в металлолом в Тамбове бронзовую скульптуру. А на .нее достаточно лишь взглянуть хоть раз, чтобы понять: это вещь ценная, ей место в музее. Там она, в конце концов, и очутилась. Ра­ ботники склада «Вторчермета» вытащили ее из хлама, который сортировали для пере­ плавки. Немедленно позвонили в Тамбовский краеведческий музей: — К нам попала любопытная вещица. Жаль ее губить. Может, посмотрите? Сотрудники музея обрадовались нечаянной находке. Еще бы! Автором этой скульп­ туры высотой около семидесяти сантиметров оказался Жюль Далу —талантливый французский ваятель, человек героической биографии. Он был активным деятелем Па­ рижской коммуны, заслужил любовь людей труда тем, что мужественно защищал их интересы. Уважение к простому человеку, понимание его роли на земле отразились и в творчестве Жюля Далу. Он создал широко известные (произведения «Сеятель», «Литей