Сибирские огни, 1975, №11

СЛЕДОПЫТЫ ИСКУССТВА 165 На пожарище нашлись два куска почти ие обгоревшей фанеры. Павел Егорович положил их на тележку и вдруг заметил, что из-под обломков выглядывает женская головка из темного металла. Павел Егорович с трудом отвернул в сторону кирпичи и железные прутья арматуры. Теперь скульптура была освобождена. Маленькая женщина внимательно смотрела на пришедшего к ней на помощь исху­ давшего человека. Ваятель одел ее в платье, падающее к ногам свободными складками и высоко подхваченное широким поясом. Правая рука опирается на раскрытую книгу, которая лежит на низкой колонне, а левая чуть протянута вперед. Пальцы на ней обломаны. Павел Егорович нагнулся, поднял скульптуру. И тут же опустил ее. Маленькая, а какая тяжелая! Раньше бы он легко ее вскинул и донес одной рукой. Голод отнял все силы. У парадной Павла Егоровича встретил сосед. Удивился: — Где ты это раздобыл? — Чето спрашиваешь, помоги лучше. Хорошо, что квартира на первом этаже. Иначе пришлось бы еще кого-нибудь звать на подмогу. Вдвоем- они внесли скульптуру в комнату, осторожно поставили на подоконник. Утром Павел Егорович шел на завод и испытывал странное чувство: его комната уже не казалась пустой. Летом 1945 года, после Победы, жена и дочь Егорова вернулись в Ленинград. Павел Егорович испытал все невзгоды девятисот блокадных дней. Мужественно пере­ нес гибель всех шестерых братьев. Но теперь, когда увидел жену, заплакал от боли — так изломала ее фашистская неволя. А в глазах дочери все еще таился страх. Она вздрагивала от неожиданного стука, от резкого голоса. Несколько лет стояла спасенная скульптура в комнате Егоровых. А потом, когда дочка Галя выросла, она однажды сказала отцу: — Папа, это, наверное, очень ценная скульптура. А мы ее у себя держим. Надо в музей сообщить. — Верно, дочка. Я и сам об этом думал, да уж очень она тебе нравилась. — Она мне я сейчас нравится. Даже больше, чем когда я была маленькой и еще ничего не понимала. Но пусть ее видят все, а не только мы. И Павел Егорович отдал свою находку в Русский музей. Преснов и другие научные сотрудники хранилища определили, что скульптура является моделью неосуществлен­ ного памятника Екатерине Второй и что автор статуэтки —Этьен Морис Фальконе. Этот французский ваятель долгое время работал в России и с помощью своей ученицы Мари Анн Колло создал монумент Петру Первому — воспетый Пушкиным Медный всадник, гордость и символ города на Неве. В чугунной фигурке Екатерины Второй тоже проявились талант Фальконе и его благородная идейная позиция. Скульптор вылепил не портрет императрицы, а идеаль­ ный образ мудрой и справедливой правительницы, заботящейся о благе своих поддан­ ных. Вот какими должны быть повелители народов —говорит это произведение. Оно дополнило коллекцию работ Фальконе, хранящихся в советских музеях. _ Но ведь все это чистая случайность,—скажет читатель.—Владельцы скульптур Шубина, Козловского и Фальконе, о которых здесь рассказано, могли и не обратиться в музей, могли подарить, продать свою собственность, оставить ее в наследство род-, сгвенникам. Кто бы тогда разыскал эти произведения? Что можно ответить? Многие, случайности подстерегают человека в жизни. Но его поступки, как правило, не случайны. В них проявляется характер, существо каждого. Владельцы скульптур, о которых мы говорим, не принадлежат к числу тонких знатоков искусства. Но природ­ ное чувство красоты, уважение к созидательному труду заставили этих людей сберечь случайно доставшиеся им произведения известных ваятелей и, в конце концов, передать их в государственное хранилище. Миллионы таких людей, как ленинградский токарь Егоров, защитили от уничтожения все дорогое и светлое, чем мы .живем. И это далеко не случайно, а глубоко закономерно для характера советского человека.