Сибирские огни, 1975, №11

120 РОЛЕН НОТМАН Дореволюционный инженер Богданович, докладывая своему начальству, считал не­ обходимым уточнить, что «ввиду незначи­ тельности нужного морскому ведомству уг­ ля, цена его не имеет значения». Для нас она имеет значение. Имеет хотя бы потому, что в будущем Каноко-Ачинский бассейн должен давать сотни миллионов тонн уг­ ля в год. Кому нужен такой поток по доро­ гой цене? Канско-Ачимский бассейн тем в привлекателен, что здесь, по словам акаде­ мика А. Г. Аганбегяна-, можно получать бас­ нословно дешевый уголь. В Назаровском раз­ резе в минувшем году себестоимость каж­ дой тонны угля уже «танцевала» вокруг рубля. Один рубль и десять или пятнадцать копеек— вот предел. И если в 1970 году здесь добывалось по 527 тонн угля в месяц в расчете на одного рабочего, то к 1980 го­ ду эта цифра поднимется. Впрочем, по красноярским, сибирским масштабам назаровские запасы угля неве­ лики—что-то около 175 миллионов тонн. Интересный разговор по этому поводу у нас состоялся с начальником Алтатской гео­ логоразведочной партии Иваном Андрееви­ чем Жалниным. Мы решили посмотреть на разрез сверху и выбрались на утес, под ко­ торым работал гидромонитор. Мощная струя воды вгрызалась в желтую глину. Глина обрушивалась, и обнажался уголь. Жалнин сказал: — Конечно, из-за угля много земель гиб­ нет. Причем, земли-то пахотные, ухожен­ ные. Но куда денешься?.. Вон видите дерев­ ню за нами? Это поселок «Коминтерн», от­ деление Ададымского совхоза. Последние деньки живет поселок, смоем его. Под ним пятьдесят миллионов тонн угля. Мы подъехали к поселку —взглянуть на его обреченные сады, а когда возвращались обратно, утеса уже не было, его смыли. Все это наталкивало на беспокойные мысли, хо­ тя я видел, как по трем уступам сновали эшелоны, увозя на внутренние отвалы сня­ тую землю, вскрышу. Потом, когда выра­ ботают разрез, ее привезут обратно. Мне уже сказали, что теперь в обязательном по­ рядке сохраняется, складируется плодород­ ный слой земли. Но было заметно и другое на отработанных участках—кучки синюги, пустой синевато-белесой породы. Она не­ приятно и тускло светилась и, глядя на нее, трудно было поверить, что все будет так, как встарь: густая трава, ромашки, кузнечики. Не водилась еще и рыба в трех сливных озерах, отпочковавшихся от Назаровского разреза. Их намыли гидромониторы. Гово рят, что рыба появится, когда проведут ре­ культивацию, восстановление, облагоражи­ вание разрушенного рельефа. Но когда? Са­ ми угольщики не верили, что разрез снова до самого верха засыплют землей и здесь за­ колосится нива. Скорей всего, считают они, заплещется очередное озеро. Но не много ли их у нас образуется? — Сегодня проблемы рекультивации,— говорил мне М. Л. Шерман, главный геолог Красноярского геологоуправления,—реша­ ются еще не лучшим образом. Нет пока ни одной организации, которая бы в комплексе занималась вопросами охраны окружающей среды. Много рекомендаций, разработок, но ими не спешат воспользоваться. Считаю, что у нас нужна рента на землю. Часть до­ ходов тех же разрезе® надо переводить на государственные счета и направлять эти средства на рекультивацию. Утверждение не бесспорное, но ясно одно: скоро будет утверждена уникальная программа КАТЭК — Каяско-Ач»некого топлишо-энергетиче- окого комплекса. В ней надо максимум вни­ мания уделить охране среды. КАТЭК... Масштаб предстоящих преобра­ зований вдохновляет и беспокоит одновре­ менно. Правда, беспокойство, возникшее у меня после исчезнувшего буквально на гла­ зах утеса, несколько притупилось, когда мы познакомились с механиком роторных эк­ скаваторов разреза Николаем Васильевичем Федоровым Выпускник Магнитогорского горно-металлургического института за два года прошел в Назаровском разрезе все ра­ бочие ступени: был смазчиком, вторым по­ мощником машиниста, первым и, наконец, стал механиком. Казалось бы, чего ради этому современ­ ному специалисту заботиться о земле? Он имеет дело с техникой, которая в какой угодно среде обеспечивает комфорт­ ные условия для работы. У экскаватора три кабины. В одной, для отдыха, холодиль­ ник стоит. Кондиционер поддерживает по­ стоянную температуру при любой погоде. Понятно, что так и должно быть, но с кон­ диционером и холодильником будущее ско­ рее всего представляется безоблачным и за­ ботиться о нем едва ли нужно. Ничуть не бывало! Федоров, который по своей должности «связан» преимуществен­ но с производительностью труда, выработ­ кой, исправностью механизмов, проявлял деятельный интерес и ко всему тому, что окружало его. — Взгляните на эти КрАЗы,— с гор­ достью показывал ом.— Не догадываетесь, что они возят? Нет? Возят они со вскрыши чернозем в разрез. Спросите—зачем? А мы у себя в тепляке —это место, где отдыхаем — деревья садим. Там у нас уже целая аллея, и даже птицы появились. Федоров жизнелюбием напоминал Косаре­ ва, который даже о своих геологических неудачах рассказывал, как об удачах, но только смешных и нескладных. — Водилось тут у нас одно древнее озер­ ко в распадке,— усмешливо повествовал Василий Васильевич.— Разреза еще не бы­ ло, еще искали уголь. Уголь букваль­ но везде находили. Кругом шел пласт. Ну, думаем, проходит пласт и под озером. Куда же ему деться? Осушили озеро, начали раз­ ведывать площадь — угля нет. Везде есть, а здесь как раз нет. Узнали об этом мужики из соседней деревни и говорят: «А тут и быть ничего не может. Это же Чертово озе­ ро. В нем еще в двадцатых годах трактор Фор.дзон утонул. Гиблое место...» Косарев совершенно нетерпим к тем, кто рискнет снисходительно, небрежно отозвать­ ся об углях бассейна: мол, бурые угли все­ го-навсего...