Сибирские огни, 1975, №10

БОРУС ЯСНОЛОБЫИ 143 шу... Гм, гм! Да ведь я, кажись, однажды уже описал его. Село большое, в несколько улиц, довольно грязных, пыльных — все как быть следует. Стоит в степи -— садов и во­ обще растительности нет. Окружено село... навозом, который здесь на поля не вывозят, а бросают прямо за селом, так что для того, чтобы выйти из села, надо всегда почти- пройти через некоторое количество навоза. У самого села речонка Шушь, теперь сов­ сем обмелевшая...»1 «По воскресеньям он завел у себя юридическую консультацию,— писала Надежда Константиновна Крупская, находящаяся в ссылке вместе с Владимиром Ильичем.— Он пользовался большой популярностью как юрист, так как помог одному рабочему, вы­ гнанному с приисков, выиграть дело против золотопромышленника. Весть об этом выиг­ ранном деле быстро разнеслась среди крестьян... Приходили мужики и бабы и излага­ ли свои беды...» ...Вчера я встретил здесь Адонина, местного жителя, механика из автогаражг. На­ помнил он мне, как в пятидесятые годы мы с ним, тогда младшим сержантом, ездили за У 1 лем на шахту в Мечекский бассейн. Часть наша стояла в Венгрии, до шахты было далековато, заместитель командира части послал нас привезти угля. Ехали мы через де­ ревню Матольч, там подсел к нам в кузов мадьяр. Узнав, что Адонин из Шушенского, мадьяр выразил такое радостное удивление, что даже раскраснелся, снял с головы шля­ пу и, размахивая ею, стал рассказывать на полурусском, лолумадья.рском языке подроб­ но все о селе Шушенском: какая изба, в которой жил Ленин, и какая комната, в которой Ленин написал «Развитие капитализма в России» и «Нашу программу», сколько в ком­ нате окон и что из тех окон в степи видно. — Вы когда у нас были? — спросил Адонин, очень взволнованный такой встречей. — Не был я. Наш деревенский был,— сказал мадьяр.— Письма нам присылал из Сибири. Все описывал. На обратном пути Адонину захотелось повидать того венгра, который был в Шу­ шенском и так подробно и любовно все рассказал своим землякам, что и те помнят в подробностях. Так как Адонин в разговорах с мадьяром (мадьяр подъезжал с нами до какой-то деревни, что перед шахтным поселком) не спросил, как звать того человека, мы в Матольче свернули к первому дому, спросили пожилую женщину, копавшую гряд­ ки, не знает ли она, кто из деревенских был когда в Сибири, она ответила, что знает, как же, и послала нас в школу к учительнице. Учительницы той не оказалось, она утром уехала в Будапешт по делам, девушка в кружевном воротничке провела в комна­ ту, -где у окна, на высокой Красной тумбочке стоял небольшой белый бюст Владимира Ильича Ленина и рядом, ближе к стене, такой же бюст, только из серого камня, незнако­ мого мужчины с удлиненным лицом, немного склоненным вниз, и грузным подбородком. В рамках под стеклом висели листки с машинописью, очевидно копии, подписанные — Бела Франкль. На листках, да — родные слова — «Енисей», «Шушь», «Шушенское», «Саяны», «Минусинский музей»... Но тут же — «Колчак», «колчаковцы», «военноплен­ ные», «австро-венгерцы», «красногвардейцы», «партизаны»... Мы поняли, что письма эти оттуда, из той эпохи. Адонин все же спросил: — А увидеть того товарища... как бы? — Он умер в Испании. От тяжелой раны,— тихо сказала девушка и стала угова­ ривать нас, чтобы мы отобедали у нее дома и подождали бы учительницу, потому что учительница очень обрадуется гостям из Сибири, где их земляк партизанил и вступил- в Ленинскую партию. У нас служба, нам надо было ехать. Адонин отдал девушке честь, приложив широ­ кую ладень к пилотке. И мы поехали. «Бела Франкль», «Бела Франкль», — повторял я в дороге. — Да это ж Матэ Залка! — воскликнул ефрейтор Домич, все прятавший книги под гимнастеркой, когда в наряд шел. — Как не знать! Его родина тут, в Матольче. Сибиряки! Мы с Адониным побагровели от конфуза. Матэ Залка! Партизан знаменитых отря­ дов Кравченко и Щетинкииа, устроивших в тылу Колчака в таежных восточно-сибир ских селах партизанскую республику, потом командир в Красной Армии, вместе с ВЧК. 1 В. И. Л е н и н . Поли. собр. соч., т. 55. стр. 47 —48.