Сибирские огни, 1975, №10

102 с Сергеем поедем ко мне. Ну, а то, что мы будем в Харькове, подразумевалось само собой. О свадьбе я ничего не говорила... Мы и сами с Сер геем Тогда еще не решили, где ее устраивать. — А вы, Сергей? — Мне просто нечего добавить. Знали и мои товарищи. Тарасюк что-то записал в блокнот. — А в Харькове? — спросил он. — Кому вы рассказывали об отце Оли? Или, может быть, в поезде? — В поезде — никому. С нами ехала женщина с мальчиком лет пяти... А в Харькове я навестил двух школьных товарищей, пригласил на свадьбу. Больше ни с кем мы не говорили. Правда, Оля? — Да. А я никого там не знаю. Все эти дни мы были дома. Ходили на рынок за продуктами к свадьбе, в магазины. — Нам нужно все знать, — сказал Тарасюк. — Да вы поймите наше горе, товарищ... не знаю вашу фамилию,— Мартовой остановился. — Тарасюк. — Жаль человека, товарищ Тарасюк. Обидно, когда гибнет фронтовик в мирное время. Я сам прошел тернии войны и, как говорится, хлебнул горького через край. Курите,— предложил Мартовой. — Спасибо, не курю. Мартовой сбил с папиросы пепел и продолжал: — Лунину за время войны пришлось сталкиваться со многими людьми, с хорошими и плохими. А вдруг одного из последних он встретил в Пасечном или поблизости? События развернулись так стремительно,,что он не успел сообщить об этом, куда следует. — Это вполне вероятно, — согласился Тарасюк.— Ведь Лунин долгое время воевал в партизанах, то есть на оккупированной врагом территории, где предатели попадались на каждом шагу — полицаи, старосты, просто осведомители... — Как бы там ни было, одно здесь совершенно ясно — убили его не для того, чтобы ограбить. В доме ничего не тронуто,— заключил Мартовой. Тарасюк снова обратился к Оле и Сергею: — А вы не заметили, может быть, Анатолий Романович был чем-то встревожен, подавлен? — Что вы! Он был бодрый, веселый. И мы никогда бы не подумали, что видим его в последний раз,-— Оля залилась слезами. Мартовой с укоризной возразил: — Да если бы Анатолия Романовича что-нибудь угнетало или тревожило, разве стал бы он омрачать этот короткий день свидания с ребятами? У них только начинается свое маленькое счастье, своя жизнь... Тарасюк понимал, что его вопросы исчерпаны. Что могла знать Оля, видевшая отца только в каникулы? «По-видимому, родственник Лунина прав. Надо вести поиск во всех направлениях», — размышлял Тарасюк по дороге к следователю Хромых. Он забрал у Хромых письма, взятые в квартире Лунина дафнию, осколки часового стекла и уехал в Брянск. 11 Утром Тарасюк уже докладывал полковнику Мохову о результатах поездки в Пасечное. Мохов с нетерпением ждал возвращения капитана. Еще не зная, какими данными они могут располагать, опираясь только на свой опыт,