Сибирские огни, 1975, №9

64 МИХАИЛ РАССКАЗОВ как сегодня. Конечно, хлеб на трудодни колхозникам нужно выдавать. Даже необходимо. Но делать это надо разумно, не в ущерб общей и единственно важной задаче. Иметь собственные мнения можно, и даже нужно. Но ведь их нужно координировать. Кто же, как не первый секре­ тарь районного комитета партии, должен этим заниматься? Неизвестно, насколько это своевременно, но низам отводится большая самостоятель­ ность. Однако эта самостоятельность не может быть бесконтрольной. Кое-кто этого не понимает. В том числе и Байкалов, и его необходимо поправлять. Но как поправлять? Заслушать на бюро? Можно заслушать. Но юн сам член бюро, и у него есть единомышленники. Они могут,— про­ должал размышлять Ерошин,— затронуть и мои просчеты — а у кого их не бывает, просчетов? Да и обком не одобрит избиения Байкалова. Мо­ гут посчитать это чем-то сугубо личным. В обкоме тоже что-то изменили ко мне отношение... Постараться убедить Байкалова в личной беседе? Указать ему на ошибки? Но где же главный корень, где самый зародыш его ошибок? Ведь не слепое же упрямство руководит им! И не всегда он неправ. С этим гигантским овсом правым оказался он. Погиб овес, его окончательно водой залило. И не всегда Байкалов бывает несговор­ чивым. Однако отдельные случаи самоуправства он допускает. А это заразительный пример для других. Да и вообще на собраниях и совеща­ ниях что-то реже стало слышаться: «Вот Никодим Яковлевич правильно сказал...», «Вот Никодим Яковлевич совершенно правильно подметил...» Все это, конечно, мелочи. Но и мелочи о многом говорят. Не замечать их нельзя. Руководитель кончается там, где кончается его личный авто­ ритет. Но с чего начинается это умаление авторитета руководителя? Как его своевременно уловить? Ни до чего не додумавшись и почувствовав от этого себя еще более усталым, Ерошин погасил свет и с неприятным осадком на сердце по­ шел домой. XI Приближение Октябрьского праздника чувствовалось во всем. Как- то по-особенному свежо, и радуя, и утомляя глаз еще непривычной бе­ лизной, мягко поблескивал на солнце выпавший два дня назад снежок. Как-то по-особенному мирно и торжественно закурились с самого утра деревенские бани, высоко распушив хвосты серого дыма. Необычно оживленными стали улицы. Люди спешили по всяким сво­ им житейским делам. Плавно покачивались женщины с полными ведра­ ми воды на коромыслах. Готовился к празднику и Афанасий Вершинов. Увидев, что жена принесла из кладовки четырехведерный кедровый лагун, в котором обычно заводила брагу, Афанасий спросил: — Под бражку? — Ну. — Брось. — Или гулять не будешь? —удивилась Александра. — Будем гулять, только без этой бурдомаги. В магазине всякого вина навалом — пей, не хочу! — Его надо покупать. А у нас купило притупило... — Есть у нас деньги, не хнычь! Привыкли хныкать... И теперь ишо вот что,—Афанасий посмотрел на жену.—Ты была в гостях у директора? — А ты, поди, позабыл, спрашиваешь? — Видела, как на столе было?