Сибирские огни, 1975, №9

СТРАНИЦЫ ж и з н и 53 — Во-вторых, духовка у плиты закрывается почему-то не очень плотно. — Два... Что еще вас не устраивает? — Что меня устраивает, того здесь нет,— вздохнула Людмила.— А в обгцем-то, тесноватый домишко. Не напрасно его скворечником про­ звали. Не представляю, как мы разместимся в нем. — Может быть, нам пока не занимать его? Поживем еще у стари­ ков под их гостеприимным кровом? А этот домик другие займут. Как? — Нет уж, спасибо! Как в гостях ни хорошо, а дома лучше. Этот домик мы займем. И не позднее, чем завтра. Ведь мне же через три дня выходить на работу! Байкалов был доволен и осмотром квартиры, и тем, что квартира жене, несмотря на мелкие недоделки, понравилась. Но в душе он чув­ ствовал неловкость перед старичками. И это его угнетало. Неловкость усилилась, когда племянник деда Вершины Афанасий Вершинов с Нико­ лаем Ванюшиным пригнали к дому старичков бортовую машину и ста­ ли вместе с Байкаловым грузить на нее мебель и вещи. Старик присел на лавку у открытого окна и, облокотившись на подоконник, молчаливо и безучастно наблюдал за происходящим. Порыв ветра слабо стукнул оконной створкой, бросил на подоконник сухой, пожелтевший листок черемухи. Старик взял этот листок, задумчиво помял его в пальцах: — Начал лист осыпаться... Кончилось, видно, красное летечко, хмурая осень подходит. А там не увидишь, как студеная зима подлетит. Прискачет на белых ножках... Ждем, ждем лета красного, а и солнцем налюбоваться не успеваем. Все в хлопотах да в беспокойстве. А где-то, говорят, лето стоит круглый год. Вот как мир сотворен неразумно! II дурак его, по всему видать, творил. Если бы с умом был, он бы обяза­ тельно разделил напополам. Половину зимы туда бы, а половину лета— оттуда. Всем бы поровну было... Оно и без зимы тоскливо бы стало. Надо Зверя выследить, или ту же лесину в болоте срубить —как без зимы? — Старик почесал свою лохматую голову и, увидев, как Байкалов вынес из дома два чемодана, стал подавать их стоящему в кузове машины Николаю Ванюшину, бросил за окно измятый лист и заговорил слова­ ми песни: — Ах, ты сад, ты мой сад, сад зеленый мой. Ты зачем рано цве­ тешь, осыпаешься? А куда ж ты, милый друг, собираешься? Старик говорил так, чтобы слышал Байкалов. Но Байкалов, увлек­ шись разговором с Ванюшиным, не обратил внимания на слова деда Вершины. — Вот и опустели, баушка, наши с тобой хоромы. Как похорони­ ли кого,—обратился дед к жене. — Что поделаешь? Мы ить их не выгоняем. Сами уходят. — Знамо, что сами. — Теперь свои-то молодые со стариками не живут, а про чужих что говорить! Каждому свой угол нужен. — Да он-то бы жил... Это Людмила Сергеевна заерепенилась, не пондравилась ей наша фатера. А ночная кукушка, знамо, что денную перекукует. — Вы напрасно, дедушка,—услышав разговор стариков, вмеша­ лась Людмила.—Мы же стесняем вас. Летом еще не так заметно. А зимой? К тому же, мы купили шифоньер, диван, книжный шкаф. А по­ ставить все это некуда... — Да я ничего... Это так я, к слову... Знамо, что фатера наша неза­ мысловатая. Что говорить,—пошел на примирение старик. — А ходить мы к вам будем,—продолжала Людмила, укладывая стеклянную посуду в корзину.—И вы к нам будете ходить в гости. Ведь не расстаемся же мы насовсем...