Сибирские огни, 1975, №9

180 У КНИЖНОЙ полки Владимир Макаров. Благодарю. Стихи. Новосибирск, Зал.-Сиб. кн. изд., 1975. Маленькая книжка, читаешь ее —и ка­ жется, автор чего-то не договаривает, рас­ сказывает не все, что хотел бы сказать, что есть у него за душой. Иное стихотворение представляется искусственно или нарочито сокращенным, обломком неведомого целого, а вся книжка —какой-то неполной. Вроде бы художник предложил нам холст с нане­ сенными там и сям мазками —яркими, раз­ личными;: местами прорисовал контуры фи­ гур, растений, черты пейзажа, но полной картины пока нет. И домысливать ее не хо­ чется, потому что она очень просто домыс­ ливается. Видимо, поэтому художнику не захотелось ее и дописывать. Достаточно, двух-трех деталей (хлебные карточки, школьный глобус), и есть ощуще­ ние послевоенного детства столь же ясное, как и в массе стихов других поэтов послед­ него поколения. Достаточно дать березку, речку, избу, помянуть Есенина, Дрожжина (Пушкина,—в конце концов!), как стано­ вится ясной сумма идей: милая селыцина, край отцов и основ, виноватость перед ним и забота о его, коверкаемом прогрессом, светлом лике. Аннотация побуждает искать в книге «профессиональные» стихи о врачах, о медицине. И они находятся. И очень бы привычная и наскучив­ шая картина вырисовалась, однако есть два «но». Первое, это та самая клочковатость сти­ хов и всей книги, заставляющая думать: а что же осталось за пределами сборника, за душою автора?.. Может быть, что-то не­ обычное, интересное?.. Второе: есть в книге Владимира Макаро­ ва настоящие стихи, звучание которых ши­ ре рамок того условно-литературного мира, который все еще крепко держит автора, влечет своей, инерцией и диктует ему стихи наивно-тенденциозные («Приезд в дерев­ ню»), и автор в свою очередь пытается и читателю внушить, что именно это-то инте­ ресно и поэтично. А интересное появляется и проявляется совсем не там и не так. Ц еловалась, ш п и л ьку п отеряла. П олы хнули волосы огнем. В роде м ало с м илым простояла, А светло н а улице, к а к днем. С ветляки потухли, тр авы сникли. Зн ачи т, тихо в дом войти пора. Там на ку х н е сладки й дух клубники, Н абранной — теп ер ь уж е — вчера. З ак ати л ся м есяц круторогий, И у ж е н е х о чется в кровать, Не до сна; у ж лучш е н а пороге Ягоды си деть перебирать. Прекрасные строки, исполненные чисто­ той, поэзией настоящей. В соседстве с ними многое в книжке меркнет, являя свою недочувствованность, полуправду, вторичность. Многое, но, к счастью, не всё. Тою же естественностью, чистотою, доб­ рым вниманием к человеку, любовью к не­ му—прямо-таки самозабвенной (а только этим и жива поэзия) —полны стихи «Нача­ ло зимы». Здесь нет показно-бурных или умышлен­ но-красивых явлений природы, здесь нет указующего перста поэтического: это лю­ бите, это храните. Здесь есть Поэзия. Поэзия, не поддающаяся пересказу, ибо ситуация предельно проста: муж с женою стоят у кухонного окна, а сын их в комна­ те читает ини-гу... Снег идет, молодой, беспечальны й . С квозь стекло, к а к с озерного дна. См отрят с кухн и своей ком м унальной Н еподвиж ны е м уж и ж ена. Сын чи тает сер ьезн ую книгу, А родители, стоя вдвоем, П онимаю т, что этом у м игу Не вер н у ться у ж е нипочем . П ахн ет в ф ор то чку новой зимою . Л ьется зим ний, застен чи вы й свет. И н а это п ростран ство зем ное Тех лю дей в этот м иг ближ е нет. И еще одно наблюдение. Владимир Ма­ каров идет от сказки, от народной песни. И там, где он не ограничивается поверхно­ стной, декларативной стороной дела, а пы­ тается пробиться к основам народного творчества,—его посещают удачи. Кому-то могут показаться иные стихи из книги стилизацией или же подражаниями. Но это, скорее, те же народные песни, а не подделки. И Владимир Макаров настолько же их автор, насколько любой другой рус­ ский человек, любящий песню, знающий ее и умеющий петь. К расн ая девуш к а До зар и стояла. До зар и стояла ,С м илым у плетня. К расное солныш ко Выш ло и з-за леса. Выш ло из-за леса. В зел ен ы луга... Будет у н ас дочка. Ш ить будет ш елком , Ш ить будет ш елком. Домом стан ет ж ить... В наше время трудно стало встретить в стихах пейзаж, не проникнутый мыслью об охране природы — мыслью острой, совре­ менной, но в известной мере ставшей на­ вязчивой и отдающей в посредственных стихах дежурностью. Тем интереснее выглядят стихи Владими­ ра Макарова, в которых он позволяет жить природе и человеку, а не привлекает их для доказательства той или иной доктрины. Гуси н а озере, Гуси на озере... С телю тся озими. Дело. брат, к осени. Гуси на озере... Гуси на озере.!. «Девушка с книгой», «Зимнее окно», «Па­ мять», «Березовые рощи», «Ну, здравст­ вуй...», «На лесопильню снегирь прилетел».