Сибирские огни, 1975, №9

Михаил Рассказов СТРАНИЦЫ жизни Повесть СЛОВО ОБ АВТОРЕ Старинное село Фирстово.., Раскинув вдоль речки Аёва небольшие улицы, оно удобно и красиво протянулось у кромки вечнозеленой тайги. Первый свой очерк, написанный для районной газеты, я посвятила этому старинно­ му селу. Но прежде, чем узнать село Фирстово, я познакомилась с его коренным жи­ телем, поедседателем исполкома Фирстовского сельского Совета Михаилом Игнатье­ вичем Рассказовым, автором книги «Всего триста дней». Августовским днем в районном Доме культуры проходила сессия райисполкома. До начала сессии оставалось несколько минут, а потому в фойе было шумно, люд­ но и дымно. Мужчины курили у двери, женщины робко жались к окну, о. чем-то ти­ хонько переговариваясь. А Михаил Игнатьевич сидел один в сторонке, у входа в зал. Гозже, когда я пойму сущность этого человека, мне станет ясно, что он в такие минуты работает, обдумывает что-то, наблюдает. А тогда он показался мне нелюдимым. Густые темные волосы, стриженные под ежик, крупно и броско обрамляли лицо, задумчивое и серьезное. Живые карие глаза смотрели проницательно. Все в нем было прочно, крупно, солидно. Высокий крутой лоб, крупная голова, большие, с широкими ладонями руки, широкие плачи. Эти крупные черты лица и вся его могучая фигура кряжистого сибирского мужика, высоченного и здоровенного, выделяли его из всех собравшихся, а потому его просто невозможно было не заметить. Нелюдимым показался он тогда мне. Но стоило мне подойти к нему и начать раз­ говор, как от его отрешенности не осталось и следа. Он оживился, заговорил. И хотя по-прежнему казалось, что он ни на кого не глядит, он видел и замечал все: кто еще не приехал на сессию, кто прибыл первым, кто зашел только что... Однажды, это было уже в начале зимы, мы возвращались из Чаунино. Когда выеха­ ли, спохватились: пообещали ведь Михаилу Игнатьевичу, что заедем на обратном пути. Как быть? Не заехать — обидеть можно человека, и заезжать — поздно. Глухая, тихая ночь висела над селом. Где-то лениво тявкали собаки. Окна дома Рассказова светились. Залаяла во дворе собака и было видно, как Михаил Игнатьевич пошел к двери. Он на ходу надевал фуфайку и унимал пса: — Дружок, перестань. Он был очень доволен, что мы не проехали мимо, и несколько раз повторил: — Я уж подумал — уехали и ко мне не заглянули... Он непринужденно вел разговор с нами о том, о сем: и о работе, и о семье, по­ интересовался даже, какие наклонности у наших детей, чем занимаются они в свобод­ ное время. Показал нам спящего в соседней комнате внука. Его жена, Дина Ивановна, подливала нам горячего чая и потихоньку шикала на Михаила Игнатьевича, чтобы он не курил за столом Тепло -и уютно было в их доме. И мы долго сидели и говорили о жизни, о литера­ туре, о музыке, о детях... И позже, когда случалось бывать у Рассказовых, эта атмос­ фера непринужденности передавалась мне всякий раз. У них было все так просто, что