Сибирские огни, 1975, №9

вал его лицам старше сорока пяти. Гиппократ около двух с половиной тысяч лет на­ зад в своем сочинении «О ранах» приводил рецепты, в состав которых входил мед. В старинных русских рукописных лечебниках также имеются рецепты по меду... Мед во­ спет в былинах...» В войну у нас в деревне вернулся с фронта дядя Фрол, пожилой мужчина, весь простреленный. Председатель колхоза, жалея дядю Фрола, назначил его на пасеку, ко­ торая в таежных розово-фиолетовых кипрейниках. Дескать, авось да и оклемается, про­ тянет на этом свете годик-другой, ребят своих переженит. Было это в июне, а к осени фронтовик уже начал выравниваться и, привозя в телеге на склад осиновые бочонки с медом, сам стаскивал на весы, с весов — в дальний угол склада. Умер он только в прош­ лую весну, на восемьдесят шестом году. Когда уж внуки армию отбыли. Приходишь на базар, в магазин. Покупаешь мед. Где гарантия, что ты купил целеб­ ный, в высшей степени важный продукт, что тебе польза от него, а не наоборот? Сом­ нение, потому что в ходу теперь у пасечника алюминий. Тот алюминий, на выработку которого ты, бетонщик, монтажник, произвел электро­ энергию. Так вот, должен ли обо всем этом думать рабочий, производящий основу основ на­ шей индустрии — электроэнергию? Или его дело — пустить по свету гулять электриче­ скую Энергию, а там, что с ней дальше — не твоя забота? Что? Не можешь же ты все окинуть? Не под силу? Да, не под силу. А тогда как же?1 * * * Переулок, лесок... Берег усыпан серыми обглоданными камнями. Вода оказывается не матовой, как издали гляделась, а темно-зеленой. Вся в ряби, в буграх, в воронках, будто ее кто-то невидимый помешивает. Абакан на карте похож на кряжистое, ветвистое дерево. Каждая веточка — река. А веточек более двухсот, это только тех, что покрупнее. Веточки пересекают границу Хакасии и уходят в Туву, на Алтай, в Кемеровскую область. По легенде, Абакан в древности звался АЛшрт. На берегу его жил могучий, как гора, Тырдан,— хан Аба-Каил, что переводится, как медведь-хан, медведь-кровь. Аба-Каил на коне своем богатырском перескакивал вершину, а однажды конь осту­ пился, задние копыта соскользнули с камня. И конь, и всадник упали в реку. Река с тех пор зовется Аба-Каил, сокращенно Абакан. («Вестник русского географического обще­ ства», 1855 г., т. XV). Мной овладевает чувство беспокойства, что бывает, когда встречаешься с непонят­ ной силой. А силища тут есть. Соорудите корыто длиной в пятьсот километров, налейте в него воду, а потом возьмите да и вздерните мгновенно один конец того корыта на высоту в три километра. Какой станет напор! Так вот, такая сила и в Абакане. Степные реки! Ни загадок, ни коварства от них никакого. Душа как на ладони. Стоит лишь день провести на степной реке, как ты уже сдружишься с пей, пород­ нишься. И поработает-то она на тебя, если надо, и понянчит тебя на своих мягких волнах. А тут? Лишь узконосые лодчонки ухитряются безнаказанно бороздить спину дикой реки. Безнаказанно? Нет, не всякая лодчонка возвращается к тому месту, откуда отплы­ ла. В темных водах подстерегают невидимые каменные спины чудовищ, в непогоду они отфыркиваются, как касатки, над ними взвихриваются белые буруны. Лишь в одну работу пока позволил втянуть себя Абакан: переносить на себе лес с верховьев к устью. Но эта работа ему в удовольствие. Игра. Как он вздыбливает брев­ нышки Как он мечет бревнышки, то от одного берега к другому, то друг через дружку! То свечой пронесет, то закрутит на одном месте волчком. То вышвырнет на берег, то снова ухватит и понесет торчмя. То заурчит от восторга, заляцкает, как бы сам удивля­ ясь себе!.. Ровно гудит мотор: лодка — с волны на волну, с волны на волну. Вторые сутки идет лодка на знаменитые Горячие Ключи.