Сибирские огни, 1975, №9

128 — Почти никаких, — ответил товаровед. — А говоришь — раздать... — Это я к слову. Даже раздавать — не берут... Потом он повел меня на склады, где ткани, одежда... Впрочем, товаровед водил меня пунктуально по списку. А в списке оыли такие то­ вары, столбцом обозначенные: одежда и белье, хлопчатобумажные ткани, верхний три­ котаж, бельевой трикотаж, чулки, носки, галантерея, электротовары, радиотовары, парфюмерия... Против каждого наименования — числа из шести знаков, все больше из семи, восьми и даже девяти. Это рубли. На такую сумму товары не разошлись. — Это что, брак? — спросил я. — Нет, просто произвели лишнее, а сегодня покупатель ищет лучшее. Даже уце­ ненное в десять раз привередливый покупатель не берет, — сказал товаровед. — А может то, что сегодня лучшее, завтра оказаться худшим и пополнить эти зава­ лы? — спросил я. — Да, так оно и бывает, — сказал товаровед. — Существует закономерность. Большой процент оседает. Так для этого ли мы дали электроэнергию? Спешили месить кубы и запруживать Енисей! Чтобы, помимо большой пользы, обеспечить и эту закономерность, при кото­ рой — вот такие завалы. После, в других городах и краях, я побывал на складах, заваленных телевизорами, стиральными машинами, банками с усохшей краской, пузырьками с выдыхшимся от времени одеколоном... И тут же, рядом со складами у фабричных ворот, свежие фаб­ ричные соцобязательства: перекроем досрочно план по стиральным машинам, по вы­ пуску одеколонных пузырьков... Не по себе мне сделалось, когда увидел завалы алюминиевой посуды — тоже на миллионы рублей. На Красноярской ГЭС, когда мы монтировали первые гидроблоки, к нам в турбин­ ную шахту пришли рабочие с алюминиевого завода. — Ребята,—говорили они, прикладывая ладонь ребром к своему горлу,— вот так нужна электроэнергия! Без вашей электроэнергии мы не можем. Гости рассказали, как важен алюминий для хозяйства страны. Без него теперь ни одна техника и дня не живет. Нужен он для полупроводниковых приборов, трансфор­ маторов, ядерных реакторов... А чтобы получить электролизом тонну алюминия, надо много тысяч киловатт-часов электроэнергии. Мы работу свою перестроили так, что дневная смена стала захватывать часть вто­ рой смены, а вторая смена — часть третьей смены. А выбрав свободный день, мы пошли на экскурсию — глядеть, как наша электриче­ ская энергия «производит» металл. Тот самый, о котором в конце прошлого века гово­ рили, что по стоимости он все одно что серебро. Походили мы по цехам, позаглядывали в электролитные панны. Машиностроение, приборостроение,— получайте металл! Вот он! Но после мы узнали, что порядочная доля нашего металла (называю нашим по­ тому, что он произведен «нашим», енисейским электричеством) потекла изготовителям посуды и что они собираются втрое, впятеро увеличить «товар» из алюминия. Писатель Владимир Солоухин проделал опыт. Он вскипятил воду поочередно в раз­ ной посуде в алюминиевой, железной, оловянной, медной, стеклянной, эмалирован­ ной, фарфоровой, глиняной, золотой — и, остудив воду, замочил в ней зерна пшеницы. Потом поместил зерна в равные условия и стал ждать, когда они прорастут. А когда проросли, в один из дней измерил длину листочков. Длина разная. Самые длинные и лучшего вида оказались листочки у тех зерен, какие замачивались в золотой посуде. Чуть покороче, чуть побледнее развернулись листья зерен, смоченных в глиняном горш­ ке. На третьем месте фарфор, на четвертом эмаль, на пятом стекло, на шестом медь, на седьмом олово, на восьмом железо, на девятом месте алюминий. Об этом В. Солоухин написал в «Науке и жизни» и размышлять предоставил читателю.