Сибирские огни, 1975, №8

Искру высек всегдашний наш заводила Костя Сизых. — Мужество —дар божий,—изрек он тоном завзятого лектора. Это —как талант. Музыкальный там или какой еще. Мужественным на до родиться. — Себя, конечно, ты причисляешь к числу .талантливых? —тотчас сел ему на хвост Костя Пахомов. «Лектор» горестно вздохнул и с этой, совершенно искренней горест­ ностью признался: — Увы, я от природы человек робкий, а ^сли иногда и кидаюсь в пекло, так единственно — из-за стыда. — Из-за какого еще стыда? — Тебя стыжусь, старшины, Матрены, самого себя: не хочу, чтобы все знали, что чего-то боюсь. Подключился старшина. — Вот ты и опроверг самого себя,—сказал он «лектору»,—собст­ венным примером опроверг: мужественными не рождаются, а делаются. Главное тут— воля. — И хотенье,—добавил Костя Пахомов,— захотеть еще надо. Не захочешь — никакой стыд не поможет. — Ерунда все это,—не сдавался «лектор».—Если мне удастся ро­ бость свою победить, а то и просто спрятать, так это не мужество — на- сильничанье над самим собой, натуга. Настоящее мужество — не из-под палки, а как бы... Ну, вот как дыхание, к примеру: дышишь и не замечаешь. — А это смотря какой размер мужества от тебя потребуется,— возразил старшина. — Как это? — А вот так: если повод малый какой, так твой мужественный по­ ступок для тебя самого и впрямь как вдох-выдох покажется, ну, а когда, скажем, жизнь твоя на карту будет поставлена — здесь без «натуги» не получится, здесь воля будет решать. — И опять же хотенье,—вновь вставил свое Костя Пахомов. — И еще, наверное,— подал голос вечный молчун Матрена,— еще, наверное, страх перед жизнью... Довод был непонятный, но все молчали. Молчали, мне кажется, по той же причине, что и я: боялись спугнуть. Ждали, что парень сам разъ­ яснит свою мысль. И он продолжил: — Страшно жить-то потом будет —если, скажем, сдрейфишь и жизнь свою сбережешь за счет жизней товарищей. Домой вернешься — а все*увидят: нутро у тебя пустое. —- Очень это правильно,—поддержал старшина,— Страх перед бу­ дущей жизнью с .вечным ощущением, что ты трус,—это очень важная добавка к воле. «Лектор», в свою очередь, тут же зачислил Матрену в свои союзники. — Вот кто из вас .прав, так это Матрена. И опять он говорит не о мужестве, а о стыде... Спор продолжался, но уже не задевал моего внимания: я размыш­ лял о том, как изменился в последнее время Матрена. Постепенно исчез­ ли грязь, пух с лица, даже несвежий подворотничок. Все чаще можно было видеть его подтянутым, собранным. Обнаружилось, что он широ­ коплечий, стройный парень. Он совершил, прямо-таки, подвиг: зашто­ пал паленые дыры на ватнике и брюках. Но вернусь к Далю. Пришел день, когда было оглашено последнее в томе слово. Собрались мы в тот раз у себя на базе, в просторной зем­ лянке, незадолго перед тем выкопанной и приспособленной старшиной под свою каптерку. Сидели на каких-то тюках, на патронных ящиках.