Сибирские огни, 1975, №8

— Берем зверье,—говорил он.—Я давно готов к зиме. Сено нако­ шено, осинки повалены, кормушки установлены. Или вот домашнее хозяйство развел —хорошее, независимое от рынка и магазинов. Затем егерь уснул —вдруг. Так устал за день! Он спал, прива­ лясь к Иванову. И старики, глядя на него, дивились: старший егерь не походил на инженера-электроника, а теперь ярого ценителя природы. Нет, это был хозяйственный, расчетливый и цепкий мужик. — Я всю ночь проверял квадраты номер восемь, девять и шестнад­ цать и день мотался,—пояснил егерь, когда очнулся ото сна. — Тогда спать, спать,—заговорил Алексин, чувствуя и в себе прилив неудержимого сна. На него действовал сонный вид хозяина. Но легли они после чая с пирожками. Алексина хозяева уложили на диване, Иванову принесли раскла­ душку. Постельное белье все было свежее, прохладное, и лежать на нем так приятно. Лунный свет прорывался сквозь бегучие тучи. Выблескивали по- вешанные ружья и стеклянные глаза филина, посаженного на этажер­ ку у окна. Старики лежали и слушали звуки дома. Вздыхая, бродил по комнатам Гай, тихо стучал коготками по по­ ловицам. Звякал цепью во дворе гончак. Лайка влезла на завалину и заглядывала к старикам в окно. Заглядывая, она поднималась на задние лапы и смотрела на них, четко вырисовывая свой легкий и островатый силуэт на стекле. Но временами она сбегала с завалины и помогала лаять гончаку резким звонким лаем (гончак вел основную рартию голосом могу­ чего колокольного звучания). Это было красиво, и старики думали, что надо бы поохотиться и с гончаком. Старикам после крепкого чая расхотелось спать. Они то слушали лай собак (он несся в ночь и взлетал к звездам), то говорили о ружь­ ях егеря. Иванов шептал другу, что браунинг егеря хуже его автома­ тического шогрена, Алексин же, противник автоматов, напомнил, что и шомполки прекрасно били, их нужно сейчас выпускать, потому что автомат истреблен, и обычное ружье —тоже. Шептались о качествах дроби, о пыжах, прокладках, гильзах (о завтрашней охоте не говори­ ли, боялись). Затем уснули. Егерь не спал, короткий сон в кабинете удивительно освежил его. Он все пошевеливался, и жена сердилась и толкала его локтем. Он встал и ушел на кухню. Там сидел в белье, чтобы озябнуть и этим добыть немного сна. Но сон не шел, егерь пил холодный чай с медом и раз­ мышлял об охоте, какой она будет. Старичков надо удивить. К нему пришел Гай и лег к ногам. В окно заглядывала луна; поблескивали крыши домов. Егерь, обдумывая охоту, не мог отрешиться от беспокойства за лес («Что там сейчас?»), от разговоров со стариками, которые за ужи­ ном много говорили ему о ружьях, сделанных неким Б. Ф. Ружичка (в Ленинграде) и- Масловым; о ружьях Новотного, тульских двуствол­ ках и ружьях Франкотта и Форе Лепаж. Старичк 1 находили, что ружья Зауэра не так уж и хороши. Тол­ ковали, что англичане, те выделывали первоклассное оружие. Це­ на—с ума сойти! —восемьсот дореволюционных золотых рублей. За­ то были не ружья, а поэмы в прочном металле. Они очарованно, словно заклинанья, бормотали: Голланд и Гол- лаунд, Дау, Ланг, Гринер... Ох, эти мудреные, лукавые, обожаемые старички, давшие ему та­ кую собаку!