Сибирские огни, 1975, №8

шинам и принимал их. Он считал ящики и записывал что-то. Иногда ру­ гался с шоферами. Накричавшись, успокоился. Вздыхал. — Везет вам, собакам,—говорил он Пестрому.—Ни тебе работы, ни... Вольные казаки, вот кто вы. И бросил ему кусок сахара. Снова приходили и приезжали люди, спорили, ругались. Пестрый сходил к столовой и поел из ящика вчераш­ них макарон в томатном соусе. Затем убежал к оврагу и долго сидел там. Днем лес не был страшным. Знакомые вороны перелетывали с ма­ кушки на макушку и кричали знакомым криком. ' Пришла Стрелка. Шла из города, днем она походила на карнаухущ долгоногую лисицу. Подошла и обнюхала его морду, определяя, что он ел. Пестрый лизнул ее в нос. Стрелка побежала в лес, оглядываясь и зо­ вя. Пестрый стоял в нерешительности. Стрелка вернулась и лизнула его в морду. И уверенно потрусила в лес, не оглядываясь. И Пестрый шел за ней, в край незнакомых ему запахов. Шел настороженный, на твердых лапах, готовых к внезапному прыжку назад. Резкие запахи леса обступили Пестрого. Они затопляли его, обвола­ кивая все, незнакомые, дерзкие запахи, так и впрыгивающие в нос. Они текли, завихрились, то шли на него стеной, то разбегались узкими бойки­ ми струйками. (Пахли разбухшие почки березы, пахли осины. И отовсю­ ду шел крепкий, самоуверенный запах сосен). Собаки пришли к стогу. Его темная куча напугала Пестрого. Он остановился, но Стрелка пробежала к этому темному, исчезла в нем (Пе­ стрый ощетинился). И вот, она бежит обратно, насмешливо раскачи­ ваясь. И хвост ее, и дразнящийся язык смешливо болтаются из стороны в сторону. Пестрый обнюхал ее, вздыбив шерсть на хребте,—она снова показа­ лась ему чужой и страшной, живущей в чужом мире. Он понял —'Она смеется над ним. Ему же не хотелось быть смешным. Он, щетинясь, подошел к лежащему прелому сену, обнюхал его, вполз внутрь стога, откуда пахло Стрелкой. Там он нашел округлое и теплое логово. Стрелка вползла за ним. Собаки легли рядом, вытянулись и вдруг уснули. Очнулся Пестрый не­ ожиданно. Ему казалось, его поймали и заперли, держат. Но рядом ле­ жало теплое и мягкое. Стрелка! Она снова лизнула его в морду, и Пест­ рый успокоился. Он лежал и глядел в отверстие; медленно темнели де­ ревья. Потом он заснул. Утром собаки вышли из логова на мороз. В воздухе, не то падая, не то взлетая, висла блестящая морозная пыль. Она прикрывала деревья, делая их незнакомыми и приятными. И если бы Пестрый был человеком, он бы сказал: — Здесь удивительно красиво! Но Пестрый не был человеком и долго осматривал дневной лес. Вдруг он уловил запах, который шел к нему из талого снега. Стрелка бросилась на запах, разрыла снег. И мышь поймана, Стрелка уже про­ глотила ее. Пестрый учился быстро. Стрелка поймала еще одну мышь. Он, про­ следив ее движения, тоже поймал. Но есть не стал, бросил на снег.’ Мышь лежала, подняв лапки. Хвост ее дрожал —от страха... ...После охоты Стрелка растянулась на сене и грелась: на солнце было тепло. Пестрый же бегал вокруг стога и все обнюхивал. Он понял —нет здесь мусорных ящиков. Еду нужно добывать. И убежал к городу. Вот речка. Подо льдом она тихо шумела. Он глядел на город. Поднимались дымы, пахло машинами и мусор- . ными ящиками, полными еды. (А где еда, там и нужно жить). Подошла Стрелка и села рядом. Вдруг она заскулила. Вскочив, убежала в лес, и