Сибирские огни, 1975, №8

Там сидел сторож, тот, что постарше, в облаке вкуснейших запахов. Он готовился есть: вынул из сумки хлеб и помидоры, достал кусок жаре­ ного мяса и тонко порезал его ножом. Затем вынул из кармана челюсть, завернутую в платок, отвернулся и вставил ее в рот. Постучал зубами — держится! И стал есть мясо. Щенок подсел сбоку, заглядывая ему в рот. Старик жевал мясо и ворчал, оно было жестким. В конце концов он отдал его щенку, сам же ел помидоры с хлебом. Помидоры обмакивал в соль, перемешанную с черным перцем. — Таки жить будем,—говорил он щенку.— Впереди, конечно, суро­ вая зима, но ты не смущайся, пока я здесь, еда и жилье у тебя будет. Ачто с тобой случилось. это я понимаю, и меня в детстве отчим из дома гнал. Тогда советской власти еще не было. Но свет не без добрых людей, вы­ рос, а теперь даже «ас, собак, жалеем. А меня сноха гонит. Говорит, жить им мешаю. Такое дело, Пестрый! А ка>к не мешать, коли живут они не­ правильно. Моё. дело мешать им жить неправильно или не мое? Остальные собаки Стрелка чувствовала себя одинокой и заброшенной. Но не тоскова-, ла, ее и маленькой гнали, она привыкла к тычкам ногой и щелчкам паль-" цем по носу. Когда грузили машину, она угадала решение хозяина и податли­ вость старой хозяйки: старушка покормила ее жареной картошкой и дву­ мя котлетами, всхлипнула и пообещала найти. И выпустила из двери — ступай!.. Стрелка поняла и ушла. Протеста в ней не родилось, и раньше ей приходилось часто убегать: хозяин гнал, и она живала бездомной по два —по три дня. Потом ее опять пускали домой. Она бывала и в лесу — и не один раз. Она знала мясокомбинат. Жила так —на рассвете она обегала город и успевала сытно поесть: многие люди вечером бросали из окна кости и хлеб. Так же Стрелка зна­ ла наперечет все богатые мусорные ящики города и даже ловила голу­ бей, чрезвычайно ловко прыгая на них. Она была легка на ноги и пружиниста в движениях. В ней было много дикого — в ее маленькой сухой голове, черной, будто обугленной морде, движениях, молниеносно резких. Дикое просвечивало и в ее выпученных карих глазах. Она боялась рук человека —не верила им, и потому ее редко угощали. Но однажды вечером она сытно, даже брюхо отвисло, поужинала колбасой, кинутой человеком, который не решался идти домой. — Жена моя тигр, а жизнь, погублена,—оплакивал он себя,—Ешь, а я еще приложусь.—И пил из бутылки, вынимая ее из кармана. Он давал ей колбасу, отрезая по маленькому кусочку, чтобы она слушала его семейную историю до конца. Стрелка просидела с ним часа три, а утром проводила домой. Она шла, надеясь,-что ее позовут. Но человек и сам шел шаткой по­ ходкой. Должно быть, от страха. Так поняла его Стрелка и убежала' спать в одно известное ей место: было оно среди брошенных строителя­ ми труб. Эти трубы лежали долго, среди них вырастала и умирала трава: по­ лынь, лебеда, просвирник. Там Стрелка и устроила свое логово. Но характер ее начинал пор-' титься. Однажды мальчишки ударили ее камнем. В другой раз они зало- 2. Сибирские огни- № 8.