Сибирские огни, 1975, №8

КРИТИКА. ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ Борис Рясенцев * ПРИРОДА И РО ДИ Н А - КОРЕНЬ ОДИН (о творчестве Петра Комарова) На исходе победного сорок пятого года я прочел в «Сибирских огнях» стихотворе­ ние, начинавшееся так: Ты вниз поглядел из окна самолета, И ты не увидел привычной земли: Глухие разводья, протоки, болота. Озера и топи лежали вдали. Последняя строфа варьировала первую, но вносила в нее неожиданное обогащение: Бездонные топи. Озера. Болота. Зеленая, желтая, рыжая мгла. Здесь даже лететь никому неохота. А как же пехота все это прошла? Прочел — и сразу вторглись в память фи­ нальные строки и властно заставили повто­ рять себя ошва и снова, то полностью, то обрывками, глубже вдумываться в их суть, все больше — вместе'с автором — удивлять­ ся отраженному и.ми событию. «Здесь даже лететь никому неохота.. А как же пехота все это прошла?», «...лететь неохота... пехо­ та прошла?..». И в самом деле: «даже ле­ теть!..» «А как же... прошла?!». Минуло уже тридцать лет, а то впечатление сохра­ нилось в'первоначальной остроте и свеже­ сти. В этом будто бы суховатом вопросе улавливалась широкая градация смысловых ¡1 эмоциональных оттенков — от недоуме­ ния, даже откровенной растерянности, до восторжен 1 ного изумления и, более того, преклонения перед подвигом наших пехо­ тинцев, совершивших невероятное. Не с этих ли строк возник у меня непреходящий интерес к их автору? Заключительную строку «Сунгарийских болот», написанных Петром Комаровым в августе 1945 года, во время разгрома со­ ветскими войсками империалистической Квантунской армии, я буду цитировать в статье не однажды. Она кажется мне свое­ образным «камертоном» художественного освоения мира этим поэтом, его активного отношения к природе, к деяниям наших лю­ дей, к жизни вообще. Хорошо сказано, что «подлинная поэзия рождается из удивле­ ния»,— это безусловно относится к творче­ ству Петра Комарова. 1 «...Отец не торопил меня, да и работник я был не первостатейный: мне шел всего девятый год. Меня больше занимали бурун­ дуки, которые свистели всюду: и на дуп­ листых, еще не выкорчеванных пнях, и на полуголых ветках черных берез, и на кучах хвороста. Я бегал за ними от дерева к де­ реву, кидал в них палками, но зверьки ос­ тавались невредимыми и только дразнили меня: сгонишь иного с вершины дерева, от­ вернешься в сторону,— он уже стоит стол­ биком на пне где-нибудь за спиной и снова посвистывает как ни в чем ни бывало... ...Весна стояла приветливая, все радова­ лось ей, и у меня тоже было хорошо и лег­ ко на сердце, и мне было радостно видеть, как из липких почек на деревьях пробива­ ются первые трубочки листиков, как над го­ ловой летят гуси, как невдалеке прогулива­ ется по тропинке удод, как в кустарнике