Сибирские огни, 1975, №8

щихся, заходя во оную всякой раз, когда езжал в адмиралтейство, а сие случалось в неделю по дважды и по трижды». Отношение Петра к своему любимому детищу показывает следующий эпизод. Ког­ да Петр показывал сокровища Кунсткамеры обер-прокурору Сената Ягужинскому, то сказал: «Хочу я всех, кто бы ни пришел в оную (кунсткамеру) для рассмотрения, пу­ скать, везде водить, показывать и разъяснять». • Ягужинский предложил: «При входе можно класть в кружку по рублю или-по два, а сим образом нечувствительно собираться будет сумма не только для содержания, но и для умножения натуральных вещей». На это он получил ответ: «Предложение твое более препятствовать будет, нежели споспешествовать моему намерению: ибо кто станет заботиться о моих натуральных вы- щах, или захочет мои редкости видеть, если должен будет еще платить за то деньги? Я лучше прикажу, чтоб не токмо даром каждого пускали, но еще. чтобы во всякое вре­ мя, если кто придет смотреть оныя, угощали на мой счет казенной чашкою кофе, рюм­ кою вина, чаркою водки или другими подвиваниями в самих покоях редкостей». Кунсткамера представляла собой не простое собрание удивительных вещей: она вы­ полняла определенные образовательные функции, служила делу просвещения и пропа­ ганды науки. Недаром же на стенах ее висели портреты мудрецов древности, их изре­ чения. Редкостные коллекции возбуждали живой интерес к естественным наукам, в ток числе знаменитая коллекция монстров —к анатомии и физиологии. И не только абст­ рактный интерес: Кунсткамера содействовала противопоставлению подлинно научного знания религиозной фантастике, мракобесию церковников. Гордостью и украшением первого музея России были его историко-археологические материалы — монеты, в особенности же поистине удивительная коллекция, «бугрового», т. е. курганного золота из степей Западной Сибири. Золото сибирских курганов поразило уже в то время Николая Витзена. Оно не пе­ рестает поражать нас и сегодня богатством творческой художественной фантазии древ­ них ювелиров скифского времени, создававших эти драгоценные вещи, украшенные эмалью и бирюзой. Все, кого интересовала жизнь и культура народов России и ее со­ седей — вплоть до Китая, могли видеть редкостные одежды азиатских народов, в том числе ритуальные одежды и бубны сибирских шаманов. Расположенные в Кунсткамере приборы, а также инструменты, в том числе такие, на которых работал сам ее основатель Петр, являлись превосходной по тем временам, лабораторной базой для производства экспериментов и научных исследований. В нее тя­ нулись ученые, стремившиеся проникнуть в тайны природы, использовать свои мысли и знания для развития техники. Что же касается собственно академию, «социетета» наук, то она строилась по прин­ ципу: каждое из направлений ее деятельности должно было быть представлено круп­ ной в науке личностью. Академия создавалась для них, для академиков. И еще в на­ чале 1723 года, когда идея академии начинала обретать реальные контуры, когда речь шла о ее конкретной архитектонике, Лаврентий Блюментрост представил на усмотрение Петра пять человек, знаменитых в Европе своими учеными трудами. Одного для астро­ номии, одного для географии, одного для анатомии, одного для ботаники и истории натуральной и одного для химии. Петр спросил его: «Сколько еще надобно людей (по- нынешнему— вакансий) для учреждения академии?» ' Блюментрост ответил: «Четыре или пять. Итого десять или девять». Тут же вскоре произошел и забавный случай, связанный с проблемой совмести­ тельства, первый в -истории академии. И. И. Голиков .в «Деяниях Петра Великого» рас­ сказывает: «Господин Лейбниц, «а приглашение монаршее к совету об учреждении сей акаде­ мии, предложил между первыми профессорами, коих надлежало выписать в Петербург,, и славного математика и философа Христиана Вольфа. Но как приглашали по сему со­ вету сего славного философа для одной только физики, а он слышал, что для высшей1 математики представлен Яков Герман, для философии Билфингер, для механики Лейт- ман, то о-н и ответствовал на сие приглашение г. Блумеитросту, что бесполезно иметь многих профессоров, т. е. для каждой науки особливого, или предлагал, что он один возьмется исправить должность четырех профессоров, если дадут ему тройное жало