Сибирские огни, 1975, №8

подобные. Ахитектуры иавалис нигде книг хороших нет. Мочно дома сочинить Ивану Михайловичу» (т. е. И. М. Головину). Из этого списка занятий для академии исключались только «Мелкие художества» — такие, как «сапожное и портное и протчее». В этом контексте можно вспомнить, что мощный толчок в направлении участия в непосредственном строительстве государственной жизни, в удовлетворении насущных практических потребностей повседневной жизни, приданный академии при ее начале, продолжал, действовать и в дальнейшем. В 1748 году, например, Тауберт был направлен за границу изучать деятельность академий Европы и учесть их опыт. Он должен был, по словам Пекарского, «всматри­ ваться в порядки заграничных академий; обозревать ученые кабинеты и другая подоб­ ный учреждения: замечая притом, чего у нас не достает; приискивать для академия искусных художников и граверов; знакомиться с способами для улучшения нашей книжной торговли; также разузнать о бумаге для печатания книг, гравюр и ландкарт». И, что'поистине примечательно с точки зрения учета жизненной необходимости для экономики, Тауберту велено было не только «проведать о нововымышленном в Париже зажигательном зеркале Бюффона», но, будучи в Париже, «осведомиться о состоянии цыплятной фабрики, заведенной от г. Реомюра, прилежно оную осмотреть и снять с оныя план и профиль». Следующим пунктом в плане занятий членов академии были этнографические ис­ следования. Следовало изучить нравы и обычаи населения, чтобы успешно руководить его жизнью. Особое внимание уделялось практическим организационным делам. Надлежало ор­ ганизовать при академии по этой широкой программе библиотеки, типографии., кабине­ ты «куриозитетов», иначе говоря — музеи, ботанические и зоологические сады. Различные затруднения, неизбежные при создании небывалого в истории России учреждения такого высокого ранга, научного центра, который должен, был дать мощ­ ный стимул для развития науки, культуры и экономики огромной страны, вызывали, разумеется, сомнения в реальности этого грандиозного замысла. Энтузиазму создате­ лей академии противостояли скептические настроения как в самой России, так и за ее пределами. 25 апреля 1724 года, например, Петр фон дер Аа из Лейдена писал к Блюментро- сту: «Учреждение академии его императорским .величеством есть дело образцовое и до­ стойное осуществления и исполнения таким великим государем и героем — это увеко­ вечится в памяти людей. Со временем его императорское величество, при помощи очеашо значительнаго жалования, найдет людей знаменитых в литературной республи­ ке,, но в настоящее время, не угодна ли вам, милостивый государь, обратить внимание на то, что те, которые уже приобрели себе известность, имеют хорошия места и не по­ кинут их для того, чтобы ехать так далеко. Не приобревшце же себе известности должны поступать весьма осмотрительно, чтобы не быть отосланными назад, если не будут соответствовать требованиям его императорского величества относительно искус­ ства и наук...» Что же касается скептиков внутри России, то даже один из близких к Петру его сподвижников, В. Татищев, по собственному его признанию, не верил, что задуманная акция по приглашению знаменитых людей науки в Петербург будет удачной. Пекар­ ский, ссылаясь на письмо Татищева Шумахеру от 11 августа 1747 г., хранящееся в ар­ хиве академии, пишет: «С 1725 году, по поручению Петра Великого, Татищев отправляется в Швецию, и лейб-медик Блюментрост, встретившись с ним тогда, просил его узнавать, не будет ли в Швеции ученых, которых можно было бы пригласить оттуда во вновь открываю­ щуюся в Петербурге академию наук. «Напрасно ищете семян,— возразил Татищев,-— когда земли, на которую сеять, не приготовлено». Император, заметив этих лиц, и знав, о чем у них идет речь, ответил Татищеву: «Некоторый дворянин желал в деревне у се^ бя мельницу построить, а не имел воды. И в,идя у соседей озера и болота, имеющие воды довольство, немедленно зачал, по согласию оных, канал копать и на мельницу припас заготовлять, котораго хотя при себе в совершенство привести не мог, но дети, сожалея положенного иждивения родителем их, по нужде принялись и совершили».