Сибирские огни, 1975, №8

— Тоже мне придумал,—заворчал Иванов,—Дома призрения! Го­ вори—беспризорных, и все! Он позвал собак к себе и вынес им еду —колбасу, залежавшуюся в холодильнике, старый желтый творог, хлеб, сахар. Потом долго стоял у окна, глядя, как уходит ночь, а собачья троица, понурясь, сидит во дворе и ждет его слова. А что он мог сказать или сделать? Он лег и все ворочался, скрипел пружинами. Тогда встал и ушел пить чай на кухню. К нему пришел, неся в зубах подстилку, его Том, гладкий, толстый пойнтер, зажиревший в безделье. — Буржуй!—обругал его Иванов.—Нэпман. Судьба ходит по городу При переезде людей круто меняется их судьба: в новом доме они живут свободнее. Лучше в нем жить слабым старикам: ушла нужда носить воду из ко­ лонки и топить печь углем. Сама, отверни только кран, льется вода —го­ рячая и холодная (чудо для людей, прежде носивших воду в ведрах и кипятивших ее на печи или на электрической плитке). Человек ликовал. Этому человеку новые дома обещали удлинение жизни и много при­ ятности в ней. Но домашние кошки и собаки... Их жизнь в новом доме не может оправдаться тем, что кошка долж­ на ловить мышей, посягающих на хозяйские припасы, а собака оберегать имущество от воров. В многоэтажном доме нет мышей, а замки лучше собак охраняют квартиры. В старом доме была старая мебель, в новом же стоит дорогая и но­ вая. Ее нельзя грызть, на ней запрещено валяться. И вот, переезжая, те люди, что с лохматыми сердцами, бросают со­ бак и кошек на улице, уводят в лес. Или ведут к врачам —для усыпления. И всегда после стройки нового дома и переселения в него появляется множество брошенных собак и кошек: они бегают летом, болеют осенью и погибают зимой. Кому не приходилось видеть —подходит брошенный зверь и умоляющими глазами просит: — Возьми! ...В день отъезда и пожара к бегавшим по улице кошкам и собакам прибавились еще бездомные кошки и собаки. Несколько кошек было взя­ то, другой их части предстояло погибнуть в зимнем городе, а судьба трех собак получила необычное развитие. Тому виной были леса, обступавшие этот сибирский город, теплая зима, летевшая в Сибирь на ветрах Атлан­ тики, и пьяные парни. Черный щенок Гай, наплакавшись у двери, спал. По улицам же ме­ талось три собаки. Одна из них была пестрым смешным щенком: его хо­ зяева торопливо уехали в то время, когда он обегал улицу, обнюхивая все, что нюхают на улице щенята: заборы, камни, окурки, ос, кошек, сум­ ки, ноги и т. п. Рыжая собака Стрелка... Ее отказался брать зять старухи Александ­ ры Ивановны, что растила собаку. Желание тихих отношений в доме за­ ставило ее бросить собаку. Правда, она предполагала вернуться, найти ее, отвести к чудной старухе Нонне Васильевне, живущей в домике в об­ ществе пяти собак и, кажется, десяти кошек. Около пяти приживется еще одна, шестая собака,—так рассуждала старушка. Если же носить ей каждую неделю все накапливающиеся куски, то Нонне Васильевне будет легче питать своих пятерых. Но, переезжая, старушка носила тяжелое,