Сибирские огни, 1975, №8

— Оно и видно. — А ты кто такой? — Злой волшебник, значит, я.—Тараканыч усмехнулся. Бандит изумленно уставился на старика: — Волшебников же нет! Я это точно знаю. — Не болтай глупостей,—рассердился Тараканыч,—слава богу, уже пятьдесят лет только волшебством и живу! — А ты докажи! — Пожалуйста! —старик обвел пиратов глазами.—Эй, мордатый, иди сюда. Здоровенный верзила подошел, озираясь, к нему. — У тебя, детинушка, сейчас вырастет чирей. Понял? —объявил Тараканыч. Верзила ухмыльнулся, но в глазах его появилась тревога. Тараканыч сделал шаг назад, поднял руки над головой и закричал, надвигаясь на верзилу: Ты расти, расти, чирей, Прыгай с кочки на людей! Волшебник приподнялся на цыпочки и дыхнул в лицо пирату. Бельведер и его компания ахнули. На носу у верзилы появилась точ­ ка, которая росла с каждой секундой. Верзила перестал дышать и, кося глазами, начал тихо скулить. Через минуту его нос украсился чирьем ве­ личиной с вишню. — Вот, детинушка, такие дела, значит,—грустно сказал Тарака­ ныч,—а ты не верил. — Верю! —завопил верзила, падая на колени.—Верю! Только убе­ ри с носа прыщ, слышь, папаша? Тараканыч развел руками: — Сожалею, братик, сожалею. Но, как было выше сказано, я вол­ шебник злой, то есть специалист по нехорошим делам, значит. А прыщ убрать —это уже дело доброе'. И тут я тебе ничем помочь не могу. Да он и сам пройдет. Не убивайся, детинушка, встань в строй. Тараканыч повернулся к Бельведеру: — Убедился? — Убедился!— быстро ответил главарь банды,—Предлагаю вы­ пить ямайского рому за знакомство. Все-таки коллеги. Оба зло приносим. А? Тараканыч почесал затылок: — Вообще-то я вокруг света должен плыть. Но ром не помешает. Пойдем, Бельведерушка, причастимся к зелью... Тараканыч слушал откровения пьяного «режиссера», Бельведер, с трудом ворочая языком, бормотал волшебнику: — Ты, Таракаша, думаешь, Бельведер —простой бандюга? Ошиба­ ешься, Таракаша, глубоко ошибаешься. В Зебубии меня уважают... Кое- кто кое-где... А знаешь почему? Никто не хочет пачкаться... А Бельведер пачкается. Мне говорят: надо потопить «Калабрию». Зачем ее топить? Мне на это наплевать... Кто-то не хочет, чтоб на острове начиналось строительство. Мне на это тоже наплевать! Я говорю—пожалуйста! По­ топлю! Только хорошо заплатите —и я потоплю кого угодно. Веришь, старик? — Да как же не верить,—ответил волшебник,—я ведь и сам талантливый. Бандит окончательно опьянел, уронил голову на стол и захрапел. Тараканыч вышел на палубу. Темная ночь окутала корабль. Океан вздыхал за бортом, облизывая корабль соленым языком волн. Слева мерцали огни «Пилигрима». Волшебник побрел туда, где лежали плен