Сибирские огни, 1975, №8

Неизвестно, одолел бы он их сам, но Глухов поговорил с Ивановым, желавшим в мирной жизни рисовать пейзажи, и они сидели над книга­ ми вдвоем. Через год, тоже вдвоем, ставили, первые здания. Начали с проекта театра Оперы и балета и небоскреба в триста с чем-то этажей. Глухов, ведавший строительными делами, театр и небо­ скребы одобрил, но обратил их просвещенное внимание (так и сказал «просвещенное») на острую' нехватку жилья и кинул идею двухэтажных домов-общежитий. — А многоэтажные у нас, голуби мои, развалятся, ни опыта, ни ма­ териалов добрых нету. Да, с материалами было прямо-таки невыносимо —не было кирпи­ ча, ограничивали дерево: оно было валютой, нужной для покупки стан­ ков. Зато в изобилии давали опилки, горбыли и сколько угодно замеча­ тельной, превосходнейшей глины. — Смак, а не глина, хоть ешь ее. А цемент у нас дефицит,—говорил Глухов,—Обойдетесь глиной. — По теории строительства... — А вы свою придумайте, свою, да поскорее. Обошлись глиной. Но Алексин делать кое-как не умел и не хотел. Он разработал проект двухэтажного дома на двадцать однокомнатных квартир: Алексин был изобретатель и философ. Он рассуждал следую­ щим образом —города в парках это не очень далекое будущее, но все же Будущее, т. е. оно впереди. К нему надо идти несколько лет, как на поез­ де ехать некоторое количество остановок, в конце которых будет Цель. А пока что можно глядеть на дом, как на машину житья на время достиже­ ний градостроительного рая. Кто знает, что будет впереди и как все обер­ нется. Вот и Чемберлен грозит, и Германия замахивается. Значит, маши­ на жилья должна иметь запас прочности. Где его взять? А вот где. Во- первых, надо ставить прочный дощатый остов здания, спасая доски креозотом от нападений грибков-паразитов. Во-вторых, следует изучить древний восточный материал саман. В-третьих, следует умно применить сосновые опилки. В-четвертых, можно делать наружную обшивку горбы­ лями, этаким прочным внешним скелетом дома. Пример? Хитиновый панцирь жука. И произошло техническое чудо —гибли по старинке поставленные добротные дома, а Алексинские щепки (так дразнили их) стояли. Алек­ син сам дивился этому. Прошли беспокойные и прекрасные времена, стал он белым стариком. Но, проходя мимо своих домов, говорил: — Стоят-таки, молодец я! ...Он сказал Иванову, что хочет посмотреть, как будут ломать этот дом. Иванов ответил: — Наплачутся, ломая. — Ты думаешь? — Уверен. — Даже уверен? — Вполне. Суета продолжалась —жильцы уезжали. — Не переждешь,—сказал Иванов,—Пойдем домой. Гай, пошли, пошли же, чего говорят. ...Вечером старики пришли к пустому дому. Бульдозер с разбегу стукал его лбом. Дом вздрагивал, но—стоял. Бульдозерист круто ругался, но отличная глина с малой толикой це­ мента и добавкой рубленой соломы была до сих пор упругим камнем, и дом только вздрагивал. Но постепенно в нем стали происходить перемены.