Сибирские огни, 1975, №7

Все было плоским: доски, крана крюк, и кирпичи, и стеклоткани тюк, и шуточки девчат, и солнца круг казался плоским, словно камбала. И мы кайлом вгрызались в плоский грунт совсем без ловкости. И это был по сути гордый бунт, бунт против плоскости. И пусть гудела к вечеру спина, все ж округлялись бицепсы у нас, и отступали острые углы, и капли пота капали круглы. Л на кайло садилась стрекоза, . таращила округлые глаза, а девичьи задорные смешки катились к нам как будто колобки, и были мы уже не новички. * * * Оставив по наследству голубей, чтоб поскорее выглядеть мужчиной, я надевал избитости личину и незаметно делался грубей. Душа, как придорожные кусты, томилась под налетом серой пыли, и рушились обратные мосты, и по реке обломки тихо плыли. И как теперь помочь своей беде! Молчания ни словом не нарушив, в какой глуши, в какой живой воде прополоскать израненную душу!!. Побить ее о камушек крутой, почистить на заре песочком влажным, чтоб подарить потом девчонке той, любимой, но потерянной однажды. 3. Сибирские огни № 7 .