Сибирские огни, 1975, №7

ча о том, что невиновность Ильинского была «обнаружена по суду, официально». Зна- чит, есть еще одно дело? С показаниями свидетелей, протоколами допросов... Где оно? Ведь надо и его искать! Ошибаются, как видно, все. Ошибаются даже комментаторы академических полных собраний сочинений. Вот, например, ошиб­ лись в нескольких местах авторы примеча­ ний к 4-му тому Полного собрания сочине­ ний Федора Михайловича. Об ошибках этих узнали, включили их в список опечаток, опубликованный в деся­ том томе. Но кто читает списки опечаток? Мне же очень и очень не хочется, чтобы в рассказ о взаимоотношениях Федора Ми­ хайловича и моего города вкрадывались какие-нибудь (пусть даже мелкие)* неточности. Читаем второй раздел примечаний. Вот речь идет о Шимоне Токаржевском — поль­ ском революционере, отбывавшем каторгу вместе с Достоевским. В абзаце примеча­ ний, посвященном этому человеку, находим две неточности. Во-первых, фамилия руко­ водителя заговора, в котором принял учас­ тие Токаржевский,— не Сцегенский, а Сце- генный1. Во-вторых, царским властям То­ каржевский был передан под именем Фе­ ликса Ходкевича, а не Финикса1 2. Неправильно процитировано одно из пи­ сем Достоевского. В конце второго раздела примечаний читаем: «В письмах к брату от 22 февраля 1854 г. Достоевский дает ему (Кривцову. —■А. Л.) следующую характе­ ристику: «Плац-майор Кривцов — каналья, каких мало, великий варвар, сутяга, пья­ ница, все, что только можно представить отвратительного». Прежде всего — почему «в письмах»? Нам известно лишь одно письмо, написан­ ное в этот день брату. А потом у Федора Михайловича сказано не «великий варвар», ■ а «мелкий варвар »3 — определение, несу­ щее совершенно иную психологическую окраску. Комментируя 130-ю страницу «Запи­ сок...», автор пятого раздела примечаний пишет: «Деревянное здание госпиталя стоя­ ло на Грязной улице Бутырского форштад- та». Но старожилы Омска до сих пор иног­ да называют эту улицу по-старому — Скорбященской — на ней стояла когда-то 1 Так именуют его все авторы, писавшие по этому вопросу: К. Николаевский. Товари­ щи Ф. М. Достоевского по каторге.— «Исто­ рический вестник», 1898, № 1, стр. 220; С. Н. Браиловский. Ф. М. Достоевский в омской каторге и поляки.— «Исторический вест­ ник», 1908, № 4, стр. 190; В. Храневич. Ф. м. Достоевский по воспоминаниям ссыль­ ного поляка.— «Русская старина», 1910, № 2, стр. 369. Наконец, так эта фамилия да­ на в Большой Советской Энциклопедии (т. 41, стр. 372, Сцегенный Петр). ? К. Н и к о л а е в с к и й . Указ. соч„ стр. 220, а также «Звенья», т. VI, «Акаде­ мия», М.—Л., 1936, стр. 495. 3 «Ф, М. Д о с т о е в с к и й в воспомина­ ниях современников, письмах и заметках». М., 1912, стр. 202. госпитальная часовня Скорбящей божьей матери (современное название — улица Гусарова). Великая сила инерции... Трудился в тридцатых годах литератор Г. Берлинер. Вначале он напечатал статью «Достоевский как изобразитель дорефор­ менной каторги». Вот несколько цитат. «Хитроумно вытеснял Достоевский из своих записок материал, который мог ока­ заться слишком актуальным в политиче­ ском отношении и слишком опасным в цен­ зурном отношении». «Политическая актуальность вытеснена к заменена псевдопсихологизмом». Федор Михайлович «эстетизировал эту (т. е. каторжную. — А. Л.) действи­ тельность». Затем Г. Берлинер решил внести свою лепту в популяризацию творчества Федора Михайловича. В 1935 году он выпускает пятидесятитысячным тиражом «Записки из Мертвого дома» со своими примечаниями и заключающей статьей. Издание имело прицел на определенную группу читателей, так как на обложке было написано: «Кни­ га — социалистической деревне». «Социально-политические взгляды До­ стоевского той поры, когда создавались «Записки из Мертвого дома», были не та­ ковы, что от него можно было ожидать подлинно-революционной книги о дорефор- меннной каторге». «Не следует думать, что только цензур­ ные соображения заставляли Достоевского видоизменять в своих «Записках» каторж­ ную действительность. Основную роль здесь, разумеется, играли его классовая психология и политическое мировоззрение». На этом «благородная» популяризатор­ ская деятельность Г. Берлинера не закон­ чилась. В этом же 1935 году он выпускает «Записки» в Детгизе, в «Школьной серии классиков». На этот раз со своей вступи­ тельной статьей, о коей один рецензент в «Литературном критике» оказал: «как не надо писать ¡вступительную статью», и упо­ требил такие словосочетания, как «возмути­ тельная чушь». Так оно и есть... Леонид Николаевич Мартынов, который, как известно, долго жил в Омске и, ко­ нечно же, досконально изучил весь омский период Федора Михайловича, говорит о том, что — ...много разных великанов, И живых и мертвых истуканов За сто лет Исчезло, В Лету Канув! И еще он говорят в том же стихотворении: Невский Остается просто Невским, Отвергая переименованья — Достоевский Остается Достоевским, Отвергая перетолкованья. Вот уж — ни убавить, ни прибавить!