Сибирские огни, 1975, №7

Дали, правда, две. карточки — мие и дочери, сестре Васиной, Наташе. Ругали — что же, мол, не сказалась раньше? А я не люблю выставляться, и вот Васю таким ростила, он тоже такой... Был... „.Подошла колонна машин, у чайной стало многолюдно. Шоферы стояли группой, курили, ругали какого-то Витьку за то, что в Усть-Семе свернул к одной... знакомой, будто бы на пять минут, божился, что догонит, а теперь его нет, и раньше утра »ряд ли появится, уже проверено... Потом откуда-то вынесло подвыпившего мужичонку в офицерской фуражке. Важно прошагал человек с кожаной папкой. Я стоял завороженный ощущением — как будто развертывалось передо мной дей­ ствие шукшинского ли фильма, его ли рассказа, как будто оттуда пришли эти люди... Потом пришла другая мысль, правильная. Это отсюда ушли они в рассказы и фильмы — такие, как есть.. «...Присвоить Сросткииской школе имя В. М. Шукшина»... Эта строка из постановления Совета Министров СССР предполагает, как мие кажется, не только смену вывески на здании. Сросткам ¡нужен дом-музей талантливого своего земляка. Нужно, чтобы каждый мог увезти отсюда его книги. Нужно, чтобы встал на Бикете памятник Василию Макаровичу Шукшину. И что0ы были написаны на нем эти слова: «Родина... И почему же живет в сердце мысль, что когда-то я останусь там навсегда? Когда? Ведь не похоже по жизни-то... Отчего же? Может, потому, что она и живет постоянно в сердце, и образ ее светлый погаснет со мной вместе. Видно, так. Благослови тебя, моя родина, труд и разум чело­ веческий! Будь счастлива! Будешь ты счастлива, и я буду счастлив».