Сибирские огни, 1975, №7

— Стрекоза! Ничегошеньки ты не понимаешь, пучеглазая. Тебе бы только комаров побольше. Вышли мы из ряма. Вышли! Ищу для нее сухое местечко. Сентябрь только начался, и еще будут солнечные деньки. Облюбовала я стрекозе пушистую сосенку. Может быть, она тоже вот в такой дождливый тусклый день выбралась из ряма сюда на гривку, к легколистым шумливым березкам. Кожица у сосенки теплая, сухая. Беру осторожненько стрекозу за крылышки, а она лапками так крепко прицепилась к свитеру, что пришлось мне каждую лапку отцеплять. Отцепила я глупую пучеглазку и посадила на теплый бок дерева. Спи! Здесь дождь тебя не .достанет! Жди солнца, светлокрылая моя попутчица! А я пошла к людям. тютюк Будто кто басовую струну гитары дернул, а качавшийся звук ладош­ кой прихлопнул. И опять струну ту дернул, а звук в ладошку спрятал. Цо-он... цо-он!.. «Какая птица чудно так кричит?» — подумала я и стала искать ее глазами. Оказывается, и вовсе не птица, а белочка. Сидит белочка на голом суку старой березы, хвостик распушенный столбиком, на меня смотрит. Да и не смотрит, а прямо-таки разглядыва­ ет. Я подошла к березе ближе. А белочка — хоть бы что! Сидит. Только вижу, хвостик-столбик подрагивает. Нервничает, наверно. Смотрим мы друг на друга. Молчим. Потом белочка — раз, и на ствол прыгнула. А береза кряжистая, на корявой бересте длинные пряди серого мха, как у елей. Да и то она стояла одна среди хвойных деревьев, ,вот и стала немного похожа на своих угрюмых, лохматых соседок. Спрыгнула бе­ лочка на корявый ствол, побежала вниз. Ко мне, что ли? Бежит легко, как по дорожке. Только коготки цепкие постукивают, да соринки летят. Попала одна такая соринка мне в глаз, но терплю. Некогда вытас­ кивать. А белочка спрыгнула на землю, шагах в двух от меня. Сама светло-серая, бархатистая, а хвостик коричневатый. И солнце насквозь его просвечивает. Тоненькая ость хвостика чернеет проволоч­ кой, а на ней длинные волосинки торчат ореольчиком золотистым. Начала белочка вокруг березы бегать. Бегает, а сама на меня взгля­ дывает. Дескать, смотри, как я умею! А мне так хочется на руки ее взять, шерстку нежную погладить. Еще шаг шагнула к ней. Белочка сердито цокнула — и прыг на березу. Только коготки стучат да соринки летят. Уселась она на тот же голый сук. Лапки, как ручки, ко грудке прижала. Сидит смирнехонько. Прямо мне в глаза смотрит. — Тютюк! — крикнула я,—Тютюк. И сама не знаю, откуда вдруг взялось это смешное слово-имя? У нее ушки торчком. Глазки черненькие блестят. — Тютюк! сказала я нежным голосом.—Делай вот так. И стала в ладошки хлопать. В душе я была совершенно уверена, что белочка поймет и послуша­ ется меня.