Сибирские огни, 1975, №6

— Ты, Федьша, слишком прост. И вся твоя нервная организация свинчена примитивно и грубо, как мотор у полуторки. А для меня ни од­ но потрясение не проходит бесследно. На все реагирую. Потрясения у него, в самом деле, бывали. И не шуточные. Одно из них едва не стоило ему жизни. Причиной, конечно, было увлечение го­ родским садом, танцплощадкой, где Виталий, очевидно, кому-то пере­ шел дорогу. Поздним вечером они с Федором шли домой, и на пустынной аллее их остановили трое. Попросили закурить, пока Федор доставал папиросы, спички, один из встречных вонзил Виталию под лопатку ост­ рый и тонкий, как шило, нож. Виталий, даже не охнувший, по инерции пошел и лишь через несколько шагов качнулся, выплюнул комок крови и через силу сказал: — Федьша. Они ведь меня... подкололи. Благо подвернулся извозчик, и Федор втащил в коляску брата, до­ вез до больницы. Не одну неделю качался Виталий между жизнью и смертью, нож на миллиметры ошибся и не пронзил сердце, но продырявил легкое. Моло­ дость и здоровье победили. Это случилось еще до нашего переезда на Бурлинскую и к тому вре­ мени забылось, Виталий был совершенно здоров и намеревался стать цирковым артистом. Соблазнился и Федор. Они не пропускали ни одного представления, в особенности матчи французской борьбы, и некоторое время готовились к борцовской карьере. Вечером во дворе расстилался ковер, снятый со стены, выходил Ви­ талий и голосом циркового конферансье объявлял: Па-аследняя! Р-решительная! До па-абеды! Схватка! Па-апуляр- ные чемпионы! Али-Бурхан! И!.. Леонид Леонидов! Федор в это время включал старинный граммофон с трубой, из кото­ рого с треском вырывались звуки марша. «Борцы» на некоторое время скрывались, а потом торжественно вы­ ходили, Виталий в собственноручно сшитом трико, Федор просто в тру­ сах. Начиналась схватка. Сперва братья пыхтели и топтались, хлопали друг друга по плечам, зажимали руки, подражая настоящим борцам, но потом увлекались, боролись всерьез, позабыв о правилах и приемах, к немалому удовольствию семейных зрителей. Кончалось тем, что Вита­ лий, придавленный к ковру, орал и ругался, так как Федор, по его мне­ нию, боролся не по правилам. Федор смеялся: — А ты мне прихватный палец зажал по правилам? Ишь, какой хитромудрый, куня-Ваня! Все-таки трезвая оценка собственных возможностей заставила брат­ цев отказаться от борьбы, и они переквалифицировались на гимнастов. Между двумя тополями соорудили турник, и начались новые представ­ ления. Тоже более всего рассчитанные на внешний эффект, так как, по существу, ни Виталий, ни Федор спортивным мастерством не блистали. Между тем, серьезность их намерений определиться на работу в цирк, к удивлению родных, обнаружилась в том, что оба они были при­ няты униформистами и теперь ежевечерне появлялись на арене, стояли в шеренге у артистического выхода, сворачивали и разворачивали ков­ ры, равняли граблями опилки. п Дальше этой должности их цирковая карьера не продвинулась. Как же молоды они еще были! Виталия я тоже помню еще до Бурлинской. И первое отчетливое воспоминание о нем связано даже и не с Новосибирском, а с подмосков­ ной станцией Перловка. Еще зимой отца послали учиться на курсы в Москву. Летом мы с мамой поехали к нему в гости. Сняли комнату на станции Перловка,