Сибирские огни, 1975, №6

57 БАЛКОН БЕЗ ПЕРИЛ будущая специальность и работа — стал он шофером — вот так и возит всю жизнь кого-нибудь. Виталий же от рабочей специальности отбился очень быстро — окон­ чил курсы и стал экономистом-плановиком. Как у человека, разносто­ ронне одаренного, у него получалось все, за что бы он ни брался. Так, он был отличным рисовальщиком. Помню, случились у него трудные време­ на, и он зарабатывал писанием и рисованием рекламных плакатов для железнодорожного ресторана. Любя хорошо одеться, не отстать от моды, Виталий собственноручно пополнял и обновлял свой гардероб. Он мог сшить и открахмалить вели­ колепную манишку, на худой конец, приделать какой-нибудь старой ру­ башонке самый модный ворот и белоснежные, жесткие манжеты. Однажды он два дня просидел за бабкиной швейной машинкой, от­ махиваясь от ее недовольной воркотни, перелицевал старый поизносив­ шийся костюм и предстал перед искренне пораженными домочадцами писаным красавцем из журнала мод. И но службе он мог бы и действительно неоднократно поднимался довольно высоко, но неизменно срывался — Виталий пил. На Бурлинской он не жил постоянно. Он не раз получал на работе комнату, однажды даже отдельную квартиру, но, сорвавшись, лишался и жилья. Тогда он приходил на Бурлинскую чуть ли не полураздетый: в клетчатых полотняных брюках и тапочках, в бумажной синей курточке, надетой прямо на голое тело. Между тем вовсе не удрученный и винова­ тый, а, скорее всего, весело злой. Перетряхивал отцову одежду, приспо­ сабливал ее по себе и, приняв более или менее приличный вид, удалялся до вечера. Возвращался, конечно, вновь крепко навеселе, но с кипой де­ ловых бумаг. Это бывали и чертежи, которые он брался скопировать, ни­ когда не учившись этому делу и не имея даже школьной готовальни, или какие-нибудь срочные планово-экономические отчеты, все-таки кем-то до­ верявшиеся ему. Дня на два, на три он засаживался за работу, спал по три часа в сутки, щелкал счетами, чертил и переписывал четким чертеж­ ным шрифтом бумаги и, оказывалось, выполнял работу на отлично, за­ рабатывая приличную сумму денег. Вскоре он опять покидал Бурлинскую до очередного срыва. На Бурлинской, в крошечной боковой комнатушке, где обычно оби­ тал Виталий в трудные для него времена, висела на стене фотография, наклеенная на голубой картон. Это был кадр из кинофильма с участием знаменитого киноактера (кажется, Кторова), изображавший мужчину в шикарном вечернем костюме, изящно лежащего на полу, на ковре, вы­ ражение страдания и ненависти на его лице свидетельствовало о том, что он, видно, ранен или подвергся внезапному нападению, в вытянутой правой руке он держит пистолет, направленный прямо па вас. При бег­ лом взгляде на фотографию казалось, что это Виталий. Сходство было заметным, Виталий, конечно, это знал и нередко его подчеркивал: одеж­ дой, поведением, манерами, движением широких бровей, снисходитель­ ной’улыбочкой большого рта, притворно трагическими жестами. Он довольно часто выдумывал для себя какие-нибудь привычки или неожиданные странности в поведении и манерах. Никогда не страдав­ ший этим недостатком, он вдруг начинал заикаться, и никакие увещева­ ния не могли его сбить, пока самому не надоедало. Иногда он становил­ ся неестественно подвижным, суетливым, а левый глаз неожиданно пора­ жался нервным тиком, и Виталий то и дело будто всем подмигивал. Но и это чудачество проходило, когда наскучивало. Ничего подобного не бывало с дядей Федей, и он лишь добродушно посмеивался над братом: — Опять Витьша задурил. А Виталий задумчиво объяснял: