Сибирские огни, 1975, №6

— Мы! — повторила она.— Чумаковы! И голову ей уже некуда было приподнимать, мешала крыша. Вот тут и стало у Эдика такое лицо. Всю остальную дорогу я боялся, что он куда-либо врежется, потому что вперед он смотрел меньше всего, а все куда-то в себя,— даже слегка уронил голову. Для меня тоже была новость. До этого слышал краем уха, что вес­ ною Любка сажала свою картошку с Толиком-Безотказным, только и всего, а, выходит, вон какие дела. Сложно тут, с Любкой... Она и сейчас в порядке, в воскресенье по поселку пройдет — за ней все головы, а тогда, лет восемь или девять на­ зад, была еще красивей,— и лицом девчонка вышла, и фигура что надо, и умом бог не обделил. Когда привезли на стройку эшелон демобилизо­ ванных солдат, замуж она вышла одна из первых. Рассказывают, что пришел к ней однажды под балкон чуть ли не батальон в полном составе, и ребята сказали: так и так. Ссоры мы не хотим. Чтобы не было между нами обиды, выбери сама. И выбрала Любка, да только, видно, не того, кого надо бы— на следующую зиму укатил ее муж искать себе другого счастья. А она, может, и не плакала — только выше голову подняла, да так и закаменела. Рос у нее мальчонка, и одевала его, и баловала, что называется,— жила для него, и, хоть говорили про нее всякое, никто, од­ нако, толком не знал: ходит ли к ней кто? Не ходит? Тогда только и видели ее с парнями, когда начиналась весною вся эта история с огородами... Кто-нибудь копал, а она бросала картошку, и отдыхали они рядком, и мирно закусывали себе где-нибудь посреди де­ лянки... кто его знает! А, может, это было бы скучно, если бы мы про всех все знали доподлинно?.. Может, хватит и того, что мы достаточно искусно умеем подозревать и слишком о многом догадываться? И как тут скажешь, что нашла гордая Любка в тихом, как ясное ле­ то, но до странного упрямом Толике Чумакове?.. Открыл же в нем та­ лант начальник управления Всеславский,— наверно, открыла свое и Любка. Ей надо было в магазин, и Эдик остановил около «Березки». Любка уже взялась за ручку, когда он медленно обернулся и сказал не то чтобы грустно, но как-то так — то ли очень серьезно, а то ли строго: — А я ведь не шутил. Она снова выпрямилась: — Хочешь, чтобы я сказала: «Эх, ты!?» И посмотрела на тебя долго­ долго? Нет, мой маленький. Помнишь, говорил: я крепкий паренек, я по­ дожду? Так вот, ты крепкий, ты и так перебьешься. И хлопнула дверцей. — М-м-да,— только и сказал Эдик. И еще долго сидел, ткнувшись в грудь подбородком. И мне не хоте­ лось его трогать. Говорят, бригадира Жупикова Петра в своем управлении он извел окончательно. — Значит, говоришь, это — вполне? — в который раз начинал Эдик. — Сначала поймалась маленькая рыбка, а на нее уже — щука? — Это щуке — раз плюнуть! — уверял бригадир Жуликов Петр.— Она и на пустой крючок может броситься, а тут — живец... — Вот, на пустой говоришь... А этот, как его... — Ельчишка? Елец. — Он может на пустой крючок? — Ну, нет. Тут дураков нету. Ему наживка нужна. Хоть малая ка­ кая. Хоть огрызочек... — А так быть, предположим, не могло, что несло по воде червяка, он случайно за крючок и зацепился, а на него — сперва этот... — Ельчишка?