Сибирские огни, 1975, №6

мол,— знай наших! Так и тут. Бригада сидит за столиком, лясы точит, а в очереди — собака. Под ногами у чужих чин-чином подвигается себе вперед, на ребят поглядывает. Перед самыми мармитами морду заде­ рет: ав-в!.. И все теперь как бы между прочим поднимаются, становятся теперь вслед за ней — обычное, мол, дело! Потом кто-нибудь громко спрашивает: — А тебе, Алкаш, что взять? Пес опять задирает морду: ав-ав!.. — Два шницеля! — говорит монтажник. А сам опять — вниз.— Что ты хочешь? Пес опять тявкает, а этот — подавальщице: — Просит, чтобы мяса побольше... Прошлый раз, говорит, брал голимый хлеб! Первое время, когда в очереди, где-то под мармитом, раздавался вдруг лай, подавальщицы взвизгивали и роняли тарелки, некоторые про­ бовали с монтажниками скандалить, но, когда их такая толпа,— какой спор? Только и того, что в конце концов запретили им кормить собаку со столовской вилки, и тогда ребята скинулись на серебряную, которую Алкаш, когда впереди всех торопился в столовую, нес в зубах... На чужих в городке у монтажников пес не бросался, но сопровож­ дал всюду, за всяким следил неотступно и заливался лаем только тог­ да, если из городка хотели что-нибудь вьгнести. Корреспондента, которо­ му перед тем, как повести на конверторный, дали монтажную каску, он однажды не выпускал из ворот до тех пор, пока тот не передал каску кому-то из прорабов. Иногда пса брали на главный корпус или еще куда, оставляли подежурить около баллонов с кислородом или около шлангов, и не было сторожа надежней, а, после того, как во вторую смену при­ бежавший на лай инструментальщик спугнул у дверей склада двух чу­ жих с ломиками, о собаке вообще начали легенды рассказывать. Одни из них, наверное, имели под собой какую-то почву, зато другие уже бы­ ли явно из области фантастики. Уверяли, например, что если перед от­ ветственным подъемом на главном корпусе туда прибегал пес и ложил­ ся неподалеку, то все, надо шабашить, потому что дела не будет. По этой причине монтажники, говорят, трижды откладывали стыковку «груши» и опорного кольца, пока не обнаружили, наконец, что пса, оказывается, пытались прикормить эти кроты бетонщики, и он, конечно, ничего у них не брал, но из любопытства все-таки прибегал... Правда, кто станет ру­ чаться, что все так и было — разве найдется у монтажников мало других причин, тех самых, которые на стройке так любят называть «объективными»?.. Иногда кто-нибудь из руководства, услышав, как разговаривакА с собакой, спрашивал, откуда у нее такое странное имя, и тогда началь­ ник монтажа Шумаченко поругивал Пароконного: что это, в самом деле, не могли придумать чего-нибудь поумней. Как только кто услышит — так расспросы!.. Иногда воспитательную работу в городке у монтажников пробовал провести Травушкин. Подзывал к себе собаку, давал ей сахар, поглажи­ вал и, поглядывая на монтажников, громко говорил: — За что же с тобою так недостойно?.. Они, наверно, не думают, что, унижая бессловесное животное, тем самым унижают себя? Как ты думаешь, а? Другой раз, поправляя очки, спрашивал Пароконного: — А вам не кажется, Николай Петрович, что эта божья тварь тоже имеет право забыть кое-что из своего прошлого? Пароконный вообще-то был любитель поговорить, но только в дру­ гой области. К тому же с куратором он пытался поддерживать мир, а