Сибирские огни, 1975, №6

■— Вот молодец, Толик, вот молодец! Ну, поешь, поешь еще,— и под­ носит к моему рту ложку супа. Я глотаю вкусный куриный бульон, вторую ложку, третью, мне де­ лается приятно-тепло в груди и точно вдруг ослабевает обруч, сжимав­ ший мою голову. Наша комната залита солнцем, и на часах — одиннад­ цать утра, но мама — дома. Я вопросительно смотрю на нее, мама сра­ зу понимает, чуть слышно вздыхает: — Простудился ты, врач сказала, и переутомился от учебы, надо тебе полежать. Она даже хотела отправить тебя в больницу, да я не дала, взяла отгульные дни на фабрике. Четвертый уже день ты лежишь, а первый раз начал есть,— и она снова подносит к моему рту лож­ ку бульона. Я глотаю его, вдруг вижу в тарелке куриную ножку, прошу: — Дай мне,— и неожиданно легко, упираясь руками, сажусь в кровати. — Ну, слава богу! — говорит мама. Я беру куриную ножку, начинаю с такой жадностью есть, что даже сводит скулы. — Я так перепугалась! Да и врач долго не могла понять, что с то­ бой, все думала о каком-то нервном потрясении, а потом решила, что это у тебя — алкогольная интоксикация, так по-научному называется отравление. Ты вообще мог умереть или сойти с ума. Сердце у тебя сла­ бое... А бредил ты, Толик!..— мама качает головой. Я уже чувствую усталость, кладу кость в тарелку, откидываюсь на подушку. — А о чем я бредил? — Да ничего не понять было... Все про какой-то котлован, про вред алкоголизма... Несколько раз вспоминал КаТю Певчеву и Сергея Ба­ лашова, потом ругал себя, что ты эгоист, ругал и Прохова, и Шапова, и эту... Серафиму Георгиевну. — А что я еще говорил про... Певчеву? — Да жалел, что она умерла. Да что вроде ты виноват в этом. — Как так? — Ну, в бреду ведь ты был, понимаешь? — А Катю похоронили? — Так ты же бегал в больницу Коняшина, не помнишь? А ко мне заходил Леня Рыбаков, громадина такой. Сказал, что тебе стало плохо там же, в больнице, он отправил тебя на такси домой,— помолчала, тя­ жело вздохнула: — Вот и Катю похоронили, и Прасковья Ивановна в больницу слегла. Мне Наташа Телегина каждый день звонит, справляет­ ся о твоем здоровье,— и заторопилась: — Да ты не беспокойся, не беспо­ койся насчет зачетов! По сопромату тебе зачет поставили, хоть ты конт­ рольную и не писал, и по математике, по другим предметам... Теперь тебе осталось только до экзаменов поправиться, а Наташа говорит — ты их наверняка сдашь, а?.. — Сдам. Мама поморщилась: — Даже Олег... Даже Прохов звонил, справлялся о твоем здо­ ровье.— Мама отвела от меня глаза, сказала еще тише: — Так-то ведь он человек неплохой, если бы не водка эта, не дружки его... Я молчал, чувствуя, как снова ко мне возвращается ушедшее было ощущение страха. Опять начинает болеть голова, будто ее стискивают у висков, холодеет в груди, непроизвольно и сильно подрагивают пальцы. — Устал? Ну и так слава богу, что очнулся, даже поел с аппети­ том,— торопливо говорила мама.— Вот я тебе сейчас микстуру для успокоения дам, врач выписала. И снотворных порошков: я тебе их да­ вала, ты сразу засыпал, переставал бредить,— она встала, подошла к