Сибирские огни, 1975, №6

пышные волосы... Ведь я вчера впервые в жизни коснулся их рукой. Ка­ тины волосы были нежными, какими-то детскими. Я привалился плечом к стенке и заплакал, все глядя на камешек. Просто непостижимо и неправдоподобно, что Кати больше нет, ни­ когда не будет!.. Звонок с перерыва! Поцеловал камешек, спрятал его в боковой кар­ ман пиджака, застегнул пуговицу. Никогда и ни за что с ним не расстанусь. 4 Когда прозвенел звонок на пятнадцатиминутный перерыв после лек­ ции Торкачевой, я опять испугался: ведь и Наташа, и Валя, и другие ду­ мают, что я болен, а я не болен; значит, надо сознаться, что я вчера на­ пился?.. А где, у отца? Но его дом рядом с Катиным... — Прох, как ты себя чувствуешь? —заботливо спросила Наташа. Я сначала испуганно отодвинулся от нее, почему-то шепотом ответил; — Ничего...— и заторопился: —Ничего, ничего, не беспокойся! И она облегченно улыбнулась: — Напиши уж как-нибудь контрольную. — Напишу-напишу, не беспокойся.—Нет, ничего не заметила. Ребята выходили из аудитории, навстречу пробиралась полная не­ высокая девушка, круглое лицо ее было деловито-озабоченным. Не до­ ходя нескольких шагов до нашего первого стола, она сказала: — Трифонов, сейчас же зайди в комитет комсомола! — И не ожидая ответа Вали, пошла из аудитории. — Шура Апраксина —вся в делах! —значительно проговорила На­ таша, с улыбкой глядя ей вслед. А я опять испугался: может быть, уже сообщили в институт про Ка­ тю? Или Сергей, не заходя в аудиторию, пошел прямо в комитет комсо­ мола?.. С трудом вылез из-за стола, пошел в коридор. Сергея не было. И никто не замечал ни его отсутствия, ни Катиного. Ну, да в потоке двести человек, и сам я не знаю, вся ли наша группа присутствует. Прижался спиной к стене, закурил, стараясь ничем не выдать своего смертельного страха. Видел, что кое-кто соболезнующе поглядывает на меня: человек, дескать, болен, а вот с занятий не уходит. Бегу по широкой парадной лестнице к выходу на улицу. Почему? Да боюсь, что Валя вернется из комитета комсомола с известием о смерти Кати, и тогда... Что — тогда? Остановился: убежать сейчас — это окон­ чательно выдать себя! Нет уж, пусть все идет как идет... Стал поднимать­ ся по лестнице. Ступеньки ее сделались очень высокими, каждая дается мне с трудом. Ребята пошли в аудиторию. Ни Вали, ни Сергея. У меня пересохло во рту, похолодел затылок: я вдруг представил, как Валя вместе с мили­ ционерами входит в аудиторию и меня арестовывают!.. Чуть не бросился бежать. Но сначала ведь еще доказать надо, что это именно я убил Катю!.. Не помню, как вошел в аудиторию, сел за стол. Почувствовал, а не увидел,что Валя оказался рядом со мной: — Ну, будем выбирать, куда ехать на третий семестр!.. Наташа стала что-то спрашивать у него, загудел бас Рыбакова, по­ слышались другие голоса. Значит, Валю вызывали в комитет совсем не из-за меня, его вызывали, чтобы сказать, куда мы поедем работать после экзаменов, вот и все!.. В перерыве, после лекции Терентьева, которую я и не заметил, наша