Сибирские огни, 1975, №5

нужден признать это. Командующий 4-й танковой группой гитлеровцев генерал Геппнер, объясняя причину разгрома лучшего соединения фаши­ стского вермахта—эсэсовской дивизии «Райх», доносил: «Ей противо­ стоит сибирская стрелковая дивизия, которая не оставляет без боя ни од­ ной деревни, ни одной рощи... Эти парни привыкли к условиям зим­ ней войны». Конечно, не одни только сибирские дивизии измотали, обескровили и заставили врага остановиться. Вся страна поднялась на защиту Моск­ вы и отстояла ее. Но верно и то, что вклад сибиряков был очень и очень значительным. Партия высоко оценила действия сибирских частей в бит­ ве за столицу. Фронтовая судьба много раз сводила меня, сначала командира пуле­ метной роты, затем замкомполка, а в последний год войны командира стрелкового полка, с сибиряками- После разгрома гитлеровцев под Москвой довелось мне сражаться рядом с ними за древний русский город Смоленск, форсировать Днепр и штурмовать Могилев, освобождать го­ рода и села Белоруссии, Польши. Вместе с сибиряками, в числе первых, выпало мне ступить на землю Восточной Пруссии, брать штурмом оплот прусской военщины —крепость Кенигсберг, уничтожать фашистского зверя в его логове — Берлине, пробивать дорогу на запад, к Эльбе у Бранденбурга... Много воинов-сибиряков сражалось в части, которой я командовал в те дни. И повсюду громкая боевая слава, уважение това­ рищей по оружию сопутствовали сибирякам. «Пополнение из Сибири? Хорошо!», «Сосед —гвардейская сибир­ ская дивизия? Отлично!», «Прикрывают с воздуха сибирские летчики? Превосходно!». Вряд ли кто из фронтовиков не слышал подоб­ ных оценок. Много лет спустя прочитаю я высказывание Маршала Советского Союза Р. Я- Малиновского: «У нас, фронтовиков, укоренилось глубокое уважение к питомцам се­ дого Урала и безбрежной Сибири. Это уважение и глубокая военная лю­ бовь к уральцам и сибирякам установились потому, что лучших воинов, чем Сибиряк и Уралец, бесспорно мало в мире. Поэтому рука невольно пишет эти слова с большой буквы- Оба они такие родные и настолько овеяны славой, что их трудно и разделить. Оба они представляют одно целое —самого лучшего, самого храброго, упорного, самого ловкого и самого меткого бойца». Прочитаю я эти слова, вспомню долгий и трудный фронтовой путь от Москвы до Эльбы, бои и марши, боевых друзей-товарищей и подумаю: «Как верно сказано!» Так получилось, что моя послевоенная служба почти четверть века проходила далеко от Сибири. Но где бы ни доводилось мне встречаться с сибиряками в годы мирной боевой учебы, все они—и уже опытные командиры, и лейтенантская молодежь, и юные ребята, недавно надев­ шие солдатские шинели,—своим обликом, характером, отношением к выполнению воинского долга, делами своими напоминали тех, с кем вместе сражались на фронтах Великой Отечественной. Вот один из эпизодов, запавших в память. Группа Советских войск в Германии. Жаркое лето. Немецкие друзья убирают урожай. Подсыха­ ют недавно скошенные валки хлеба. И —пожар неподалеку от железно­ дорожной станции, где, к счастью, оказались советские воины. Под напо­ ром ветра огонь перекинулся на хлеба. Пламя быстро распространялось, ширилось ежесекундно, и, казалось, большая беда неминуема. Но совет­ ские солдаты бросились в огонь. Нелегкой была схватка с разбушевав­ шейся стихией. Едкий дым забивал легкие, раскаленный воздух обжигал лица, и все-таки воины отстояли поле. Когда немецкие товарищи сообщили об этом в часть, пришлось вы-