Сибирские огни, 1975, №5

Могучий Енисей нес свои воды между удаленными в синеву хребтами. Виднелись острова с гладкими лугами, вздымались над водою скалы, поросшие высоким лесом. Из-за леса выскальзывали большие поля с копнами соломы, сусло­ нами, кладями снопов. Проносились села, приосевшие, с покосившимися заплотами, неме­ теными дворами, поросшими травой улицами. Люди пристально вгля­ дывались в лицо стоящего в кузове грузовика военного, приветливо улы­ бались и как родному махали руками, желая доброго пути, желая счастья. Чем ближе подъезжал Александр Гловацкий к своему селу, тем больший душевный трепет охватывал его. От прилива радости порою, казалось, замирало и холодело сердце. Машина неслась, плыли и мелькали родные просторы, и одни мыс­ ли сменялись другими. Вот Казачий лог. Дальше пошли Надельные поля и выпасы, где он еще подростком боронил и пахал, где утрами по росным травам ловил стреноженных лошадей. Вот бригадный стан, в нем они с Алексеем спа­ ли на одном топчане. Пахнуло..свежим хлебом. Впереди показалось родное село. Алек­ сандр дышал полной грудью и, держась за кабину ЗИСа, всем телом тянулся вперед, будто оттого скорее мог очутиться дома. У околицы еще стояла старая поскотина, позаросшая лебедой и кра­ пивой, за ней виднелись безлюдные улицы, редкие заборы, прогнившие крыши. Он постучал по обшарпанной деревянной кабине, вылез из кузо­ ва, взял чемодан и застегнул шинель и, чтоб немного успокоиться, медленно пошагал к родному дому. С запечья светило предзакатное солнце, не жаркое, но светлое, ис­ кристое. На острове вйднелись бурые стога сена и красные кусты ивы. Он прошел свою закрытую на замок кузницу, вспомнил, как когда- то отец играл на наковальне молотом, и, не останавливаясь, повернул в проулок. С противоположной стороны, в тучах пыли, брело колхозное стадо. Возле угла амбара, накинув на плечо кнут, стоял здоровенный мужчина с пышными усами. — Роман! — крикнул Александр. Захаров повернулся и даже присел от неожиданности. — Санька! Родной! Прибыл, значит... — Ну, как ты тут, Роман? Гляди-ка, седеть уже начал... — Заметил! Эва! Седеть-то я, Саня, еще в Сталинграде начал. Как ты, Александр? — Как видишь. Лучше скажи, вы-то живете как? — Живем, живем — и этим все сказано, — пробасил Захаров и, посмотрев на остановившегося шагах в пяти, пригорюнившегося, бело­ курого мальчонку, добавил вполголоса: — Вот видишь, отца все встре­ чает. Ни одного солдата не пропустит. Все ждет... Александр глянул на стоящего в стороне мальчонку и в его вопро­ шающем лице с голубыми глазами, с белесыми бровями и волосенками увидел своего друга детства, Алексея Мутовина. — Алеша! Алешенька! — тихо воскликнул он, шагнув к мальчику. — Он самый, — прогудел Захаров. Александр, чтоб не испугать мальчика, сделал еще короткий шаг и, склонившись, вытянул перед собою руки. — Пойди ко мне, хороший мой. Мальчик доверительно глянул на Захарова, потом неуверенно шаг­ нул навстречу Александру, посмотрел в глаза и бросился на руки, сра­ зу же обхватил Александра за шею, прижался и глубоко, со всхлипом