Сибирские огни, 1975, №5

вались к попугаям, угощали их орехами и смеялись. Александр тоже по­ смеялся и пошел дальше. Хотелось побыть одному. «Жаль, что уехал Виктор Павлович, поговорили бы о парковой ар­ хитектуре, истории парка... Да, отозвали его, в мирном деле он всегда был нужнее. Впрочем, как и всякий человек, как вообще человек. Ведь все мы рождаемся для мира и труда»... Возле вольера с оленями энергичный рыжеволосый американский майор, с воинственным орлом на околыше, опустил фотокамеру и при­ ветливо по-русски спросил: — Господин капитан, вы из Москвы? «Опять, черт побери, репортер. У них этих корреспондентов больше, чем вояк», — подумал Александр и ответил: — Нет, я коренной сибиряк, господин майор. Тот сразу преобразился, моментально сделал удивленное и несколь­ ко растерянное лицо. — Из Сибири!.. Омск, Иркутск? — Из деревни на Енисее. — Из деревни! Очень холодно там? — Доброму человеку везде тепло. Приезжайте, сами увидите. Майор, заметив, что Александр намеревается уйти, заторопился с вопросами: — Господин капитан, как у вас в далекой Сибири поживает рус­ ский народ? — Не жалуемся, господин майор. По правде сказать, живем лучше всех. И чем дальше, тем лучше. — Ха-ха-ха-ха! Как это у вас говорится? Да! Каждый журавль свое болото хвалит! Я считаю Америку лучшей страной мира. Почему бы вам не побывать у нас в Штатах? — Кулик, — сказал Гловацкий. — Что — кулик? — удивленно спросил американец. — Это кулик свое болото хвалит, а журавль летит на родину, и нет для него в мире ничего дороже родины. Так что, спасибо за приглаше­ ние, но мне сейчас больше в мою деревню хочется. Майор пожевал жвачку, видимо, до этого лежавшую за щекой; — Понимаю, понимаю... Расставшись с американским майором, Александр поднялся на зе­ леный, заросший кустарниками и редким леском бугор. :Под ногами по­ хрустывал крупный, желтоватый песок, насыпанный на тропе. А над го­ ловою местами сплетались зеленые ветви, и аллея там становилась по­ хожей на туннель с изумрудными сводами. Однако спустя несколько шагов опять выглядывало голубое небо, солнечные лучи играли на зеле­ ных листьях, пересвистывались птицы. В воображении Александра рисо­ вались родные просторы, о которых давно тосковало сердце. Представ­ лялась широкая речная гладь, бескрайние поля, луга и леса, родной дом, потемневшая от времени кузня над самым берегом. «А Роман уже дома, вспоминает, наверное, минувшие дни, тоскует о товарищах, о батальоне, рад, что пришел конец людским мучениям Эх, скорее бы домой!..» Э П И Л О Г Подходил к концу сентябрь, но погода на Енисее стояла теплая и сухая. Еще не опадал пожелтевший лист, и на покрытых' пылью обочи­ нах зеленела густая отава. Старый тракт то шел тайгою, то выходил к Енисею, и машина нес­ лась по угору возле серебристой глади реки — тихой и пустынной.