Сибирские огни, 1975, №5

трофеев и пленного, за которых теперь от­ вечал я, как старший на батарее. В наступ­ лении, когда по нескольку раз в день меня­ ешь огневые позиции, такие «довески» ни к чему. Очевидно, об этом же думал и Петро. — Машины разминированы, трофейщики их подберут,—сказал он.—А вот этого ку­ да девать? Его-то еще надо «разминиро­ вать» до конца —глядишь, и по радио дру­ гим скажет, чтобы сдавались и матчасть с собой волокли. Надо его в целости в штаб доставить... И мы опять подумали об одном и том же. Об одной тяжелой сцене. Встретились од­ нажды подразделение, идущее к месту бо­ ев, и колонна пленных. Пожилой наш сол­ дат, оттолкнув конвоира, бросился в серо­ зеленый строй, крича: — Изверги! За что? Одного меня на све­ те оставили! Всю семью порушили, хату сожгли — вот письмо, читайте!.. Бешеные собаки! Стрелять вас, как собак... И он хватался за свой автомат. Автомат у него отобрали сразу. А пре­ рвать речь никто не осмеливался —такая была в ней великая боль и страшная правда. Всякое случалось на фронтовых до­ рогах... — Сейчас мы из него сделаем «персону грату», чтобы никто не задел! — восклик­ нул Петр. ЛИЧНЫЙ В тот день занятия по тактике вел новый преподаватель с двумя шпалами. Он нам поначалу не приглянулся. Другие командиры действовали примером— «делай, как я». Если, скажем, учили окапываться, то сами брались за лопату, и в считанные минуты возникало «наглядное пособие». А нового «тактика» даже трудно было себе представить с лопатой в руках. Хотя бы по­ тому, что казался уж очень «хлипким» и «старым» — тогда в наших глазах таким был любой старше сорока. Правда, выправ­ ка у «старика» была безупречной, даже ще­ голеватой. Объяснения он давал такие точ­ ные и понятные, что никакого показа и не требовалось. Тогда, летом 1941 года, на втором месяце войны расписание в нашем артучилище бы­ ло напряжено до предела. Однако темп, который задал батарее новый преподава­ тель на первом же занятии, превосходил все, что мы выдерживали с трудом до сих пор. Четыре часа пролетели как один миг, мы еле держались на ногах. Время подходило к обеду, а мы находились в десятке кило­ метров от казармы. Опаздывать в курсант­ скую столовую подразделениям не рекомен­ довалось. Не то, чтобы, как в поговорке,— «кто смел, тот и съел», но уж на «до­ бавку» последним трудно было рас­ считывать. Он достал из кармана горсть каких-то фа­ шистских военных знаков, подобранных в блиндаже, и стал их прикалывать на мун­ дирчик пленного. У того на лице сначала отразилось удивление, затем—страх, ужас, отчаяние... От груди и до пояса все было залеплено наградами, и, по мысли Шкиля, солдатский мундир мог теперь сойти за «генераль­ ский». — Понял задачу? —одновременно инст­ руктировал он выделенного конвоира.— Значит, ведешь важную персону: генера­ л а—'не генерала, а может, и повыше. Да, впрочем, и говорить не надо — и так те­ перь видно! — Я не хочу иметь этих наград,— по­ бледнев, сказал немец.—Я их не заслужи­ вал и не буду заслуживать. Если вы ре­ шили меня расстрелять в таком виде, то снимите. Это мое последнее желание, его надо выполнить... Даже Шкиль растерялся и торопливо стал пояснять: — Что ты! Живой будешь. А это так — небольшой маскарад! Понял? Ну, маски­ ровка. Камуфляж. На всякий дорожный случай. А как дойдешь до политотдела — выбрасывай их к чертовой матери!.. — Чертова мать! —почему-то обрадовал­ ся немец. Он тыкал пальцем в значки и повто­ рял: — Цум тойфель! ПРИМЕР Взглянув на часы, «старик» дал команду на построение. Пока становились и равня­ лись, из второй шеренги до меня донеслись чьи-то слова: •— ...Если бы молодой, то двинули бы форсированным... и, глядишь, поспели... А с этим папашей будем плестись... Останется нам рататуй — по две ложки... На том месте, где стоял подполковник, этот шепот мог услышать лишь человек с очень острым слухом, и я был уверен, что до «старика» эти слова не долетели. Тем более, что после команды «смирно», он не спеша прошелся вдоль строя, внимательно осмотрел курсантов, оглядел местность — не забыли ли чего. Затем он занял место в голове строя. И вдруг, как гром с ясного неба, прогреме­ ла его команда: — Бе-е-гом, марш! Он круто взял с места, и за ним, сбивая от неожиданности шеренги, побежали кур­ санты, недоумевая, переглядываясь, пере­ брасываясь репликами: — Во, отчебучил! — А надолго хватит?! — Рассыпется... «Старик» не мог этого не слышать. Но он ничем не выдавал себя. Бежал он ровно, не разбрасывая локтей, подтянуто, даже красиво, как бегают лишь молодые, отлично тренированные стайеры.