Сибирские огни, 1975, №5

К 70-летию М. А. ШОЛОХОВА И. Тугутов ВЁШЕНСКОЕ УТРО Никогда мне не забыть раннего утра в Вёшенской, заполненного трепетным чувст­ вом волнения и радости. Еще темно на дво­ ре, но нетерпеливое ожидание предстоящей встречи гонит сон. Занялся долгожданный октябрьский рас­ свет. Макушки дальних сосен, кроны вет­ вистого клена и акации, окрашенные в мяг­ кие нежные тона, приняли причудливые очертания. Еще вчера я видел, как на горизонте по­ казался огромный красный шар. Донское солнце заставило меня вспомнить восход в родной ангарской степи, на Байкале, в Се- ленгинской Даурии, где живу, работаю. У всех у нас одно солнце, но всюду оно имеет свои неповторимые оттенки. А сегодня мне некогда даже ждать солнца и любоваться восходом... 1 Вот и заветная зеленая калитка. Знамени­ тый шолоховский дом, возвышающийся над крутобережьем Дона. В ушах звенит заду­ шевный, бодрый голос по телефону: — Буду рад встретиться с вами. Как же, помню, помню... Сразу потеплело на душе. Какая удиви­ тельная память: столько у него встреч с людьми, и он, видимо, помнит каждого. ...Как это было давно! В 1937 году в фи­ лиале Большого театра шла опера И. Дзер­ жинского «Поднятая целина» по одноимен­ ному роману Мих. Шолохова. На премьеру приехало много земляков писателя. Рядом со мной в пятом ряду сидела молодая жен­ щина Полина Овчинникова, прибывшая с хутора Кружилинского, где в 1905 году ро­ дился писатель. Она застенчиво и робко спросила меня, не пожелаю ли я уступить свое место ее супругу, сидящему в амфи­ театре. Откровенно говоря, мне не хотелось партер менять на амфитеатр. Пришлось от­ делаться невинной шуткой: «Может, вы ие пожалеете, если оперу прослушаете рядом со мной, будете моим советником по ка­ зачьему быту». Шутка смутила соседку, и в этот миг она стала удивительно похожей на Аксинью из «Тихого Дона». Разговорились. Она спросила: «А вы Ми­ хаила Александровича знаете?». — «Нет, не знаю, но книгами его зачитываюсь». Сосед­ ка тихо, одним дыханием прошептала: «Он же здесь, вон в третьем ряду». Я тут же впился глазами в дорогие черты любимого писателя, знакомые по фотографиям. Он был виден в профиль. Одет более чем скромно, в плотно облегающую плечи гим­ настерку защитного цвета. Рядом с ним си­ дела его жена Мария Петровна. Меня в ту минуту охватило такое неодоли­ мое волнение, что, не помня себя, я встал с места, стал аплодировать, протянув руки в сторону Михаила Александровича. Зритель­ ный зал сначала не понял меня и не под­ держал. Я сел, но тут же снова поднялся, показывая вытянутой рукой: вот, мол, где сидит сам Шолохов, а вы не видите. Прош­ ла минута или еще меньше, и весь театр огласился неистовыми рукоплесканиями, скандируя имя писателя.