Сибирские огни, 1975, №5

неуклюжую одежду, она казалась стройной, ловкой и женственной —и это волновало меня и почему-то беспокоило. Даже о Насте я позабыл, хотя еще несколько минут назад я страдал. Мне захотелось обнять эту девчонку с таким красивым и значительным именем — Вера!.. ...Я быстро снял лыжи и вошел следом за Верой в большую про­ долговатую избушку, полузанесенную снегом, и очутился в «малиннике». Большущее застолье девчат, перед каждой дымились щи; пахло вкус­ но — я сразу почувствовал, как проголодался. Ко мне навстречу вышла пожилая баба в толстой вязаной кофте, видом бригадирша, и сказала: — Раздевайся, солдатик, гостем будешь. Откуда тебя бог к нам заслал? — Я от Толи Суранова,— сказал я, снимая шинель.-^-По делу... — Понимаем, что по делу,—согласилась бригадирша.—Без дела по Нагорному Шалтырю не ходят. Погоди, солдатик, ты вначале поешь, обогрейся, а потом и поговорим... — Ладно,— согласно кивнул я головой.—Я поем, сяду... Стараясь ни на кого не глядеть, я присел к столу; передо мной уже дымилась чашка с густыми и наваристыми мясными щами. Я принялся хлебать, но мной овладел конфуз: никогда мне не приходилось обедать в таком большом обществе девчат... — Вот теперь рассказывай, солдатик, зачем пожаловал,—(сказала пожилая бригадирша, когда я положил на стол деревянную ложку. И я начал рассказ. О дедушке Кирьяне, Мавре, его правнуках, о том, зачем мы пришли в Нагорный Шалтырь, о встрече с Толей Сурановым. которого я знаю давно. Выслушав меня внимательно, бригадирша ска­ зала, что просьба Толи уважительная, она сейчас же направит на по­ мощь старику двух своих работниц, поскольку колхозная пасека в войну тоже имеет оборонное значение, а также выделит для пользы дела но­ вую веревку с тем лишь условием, чтобы девки принесли ее обратно, не потеряли бы. Дело было быстро улажено. Я встал, снял с гвоздя шинель и стал одеваться. — Пойдут Полька с Агашкой. А вы там моих девок не забижайте,— наказала бригадирша.—А то я голову вам всем снесу. — Не обидим,— пообещал я. Я надел лыжи, сказал «до свиданья» и пошагал по знакомой лыж­ не. Две девчонки шли за мной следом. Одна из них шла с перекинутой через плечо веревкой в круглом мотке. Только в сумерках все было готово, чтобы начать работу, а целый день прошел в сборах. Собралось нас вместе со смолокурницами и клещболванщицами, которых привели с собой Павел с Савлом, десять человек. Мы сидели в избушке, отдыхая от ходьбы, а Толя ставил перед нами, говоря военным языком, боевую задачу. Вначале мы свяжем в один длинный канат принесенные из лесных бригад веревки. Крепко свяжем, чтоб не оборвались от тяжести. Потом пойдем все вместе к скале Синяя Лошадь. Потом Толя спустится по скале на веревке —мы все дружно будем удерживать его — ко входу в пещеру; другого входа в нее нету, только сверху по отвесной скале —и войдет в нее. Там, в пещере, Толя потолкует с Горным Хозяином (он, конечно, не должен отказать в просьбе и разрешит взять мед), привяжет веревку к колоде, а мы опять- таки дружно потянем осторожненько за канат и вытянем наверх колоду с диким медом. Ничего не скажешь, задача была поставлена серьезная. Я ничуть не сомневался в том, что мы осуществим ее. Толя зря отвлекать работ­ ниц не стал бы. Я верил Толе.