Сибирские огни, 1975, №5

от тепла окошко свет звезд льется. От мороза потрескивают деревья, будто идет вдалеке перестрелка... Мне кажется, я спал совсем недолго,—просыпаюсь свежий, отдох­ нувший, рана побаливает, но слабо, не так, как вечером. На душе у меня легко, как будто вновь я сделался двенадцатилетним мальцом, у кото­ рого всего-навсего две заботы: первая-—не нахватать в школе «плохо», вторая — бесплатно пролезть в клуб на «Чапая», на «Свинарку и пас­ туха» или на «Трактористов», смотря по тому, что идет в клубе. Кино да книги, да школа, а больше ничего, если не считать еще гор и тайги. Да, гор и тайги! Горы и тайга —для меня это очень важно. Еще неизвестно, смог ли бы я вынести армейскую жизнь, фронт, если бы не закалился в горах и тайге. На лыжах я с первой зимы, как очутились с матерью в Троицких Вершинах. И по скалам я научился карабкаться без веревок не хуже любого альпиниста. От всегдашней работы и на­ пряжения у меня мускулы были и до сих пор остаются твердые, как камень. В горах я услышал впервые про отважного беглеца Криволуцко- го, про неуловимого Сороку, про Горного Хозяина, и через эти легенды я пристрастился к чтению сказок и, кажется мне, чувствую свою страну. Тайга и горы —для меня это очень важно... В тайге и горах нача­ лась моя служба Родине. Окончив школу ФЗО, я вначале работал на шахте бурильщиком. Но бурильщик из меня по малолетству был неваж­ ный, и меня перевели на поверхность —маршрутным рабочим в поиско­ вую партию, искать минерал шеелит. Я шагал по горам, шагал по тайге. Впереди —инженер-геолог Су­ матоха. Острой каелкой Суматоха от скал отрывал камешки, и я скла­ дывал их в рюкзак. Тяжела была ноша, но нес я ее легко: может, не пус­ тая на горбу порода, а минерал, который так нужен фронту. С полмесяца я ходил вместе с геологом Суматохой по горам близ Троицких Вершин, таскал в рюкзаке камни и пакеты со шлихами, потом такая неторопливая работа мне надоела, и я попросился на дру­ гую работу. — Хочу рыть шурфы,—сказал я Суматохе. — Что ж, вольному воля, спасенному рай,— ответил Суматоха. Я рыл шурфы. Я снимал верхний черный слой, я вгрызался в глину, я кайлил кайлой затверделые пески, я лопатой вышвыривал мокрую тину и гальку. Подолгу я копал, торопился, мне казалось, чем ни больше я выкопаю шурфов, тем скорее мы сыщем минерал. Но найти тогда месторождение шеелита, имеющее промышленное значение, где вскоре и началась его разработка для военной промышлен­ ности,—помог все-таки Толя Суранов. Тот самый Толя Суранов, кото­ рый «знался» с Горным Хозяином. Это я, надо сказать, с трудом, угово­ рил его искать белый камень —шеелит. И вот мы втроем рыскаем по Нагорному Шалтырю в поисках дикого меда. Я вспомнил о Толе Суранове. Год с лишним прошел, как я его не видел и не слышал о нем ничего: ни мать, ни Настя, с которой я пере­ писывался, о нем не сообщили ни строчки. Жив ли он, бегает ли, такой же быстрый и ловкий, как и прежде, по горам, или, может, по военно­ му времени заставили его на конном дворе ухаживать за лошадьми, или, может, мобилизовали в шахту, там тоже есть лошади, за которыми уха­ живают обычно старики. А то, может, он добывает шеелит, который сам же открыл в пещере?.. Вспоминал я рассказы Толи Суранова о Горном Хозяине, в которо­ го, как он внушал мне, нужно поверить, и тогд^ Горный Хозяин откроет свои сокровища. Приходило мне также в голову: может, и диким медом тоже распоряжается Горный, как и золотом, и шеелитом, и другими по­ лезными ископаемыми? Если это так, то нам не найти меда: не чувство­ вал я в душе веры в Горного, и искренние рассказы о нем Толи казались