Сибирские огни, 1975, №4

улыбнулся. Вот, мол, мы какие: духом не падаем, фрица не трусим, во­ юем и растем! Машина прошла через обгоревший, иссеченный осколками, пере­ лесок, точнее сказать — между обгоревших пней и воронок от мин и авиабомб. Воронок и осколков так было много, что казалось, по земле прошел железный град. Хлопянников покачал головой и протянул: — Здесь тоже были дела-а. — Были,— кивнул Захаров. — Но ведь земля-то освобожденная, Роман. Захаров глянул на него сверху, потом на обе стороны дороги и выдохнул: — Точно, Кольта. Едем по ней. И на душе у Захарова стало легче, веселее. Освобожденная зем­ ля! Как это здорово, сколько таится в этом слове ратного труда и смыс­ ла! Изгоняя немцев из Сталинграда, ходил по ней, ощущал радость за отвоеванное, за возвращение каждой пяди близкого, родного. А вот не приходило в голову такое определение, самое верное и самое простое: «под тобой — освобожденная земля!» Метров четыреста проехали мол­ ча. Потом Хлопянников кивнул на сбитый «юнкере» и сдвинул шапку на затылок: — Отлетался, паскуда. — Откоптил белый свет,— в тон ему пробасил Захаров и потянул­ ся в карман за кисетом. По свежеисправлеиной дороге машина круто повернула и, тор­ мознув, остановилась у первого блиндажа. Около него стоял Страш- ников. Узнав товарищей, обтер широченную ладонь о рукав шинели и протянул Захарову. — Ну, как вы тут живете? — вылезая из машины следом за Заха­ ровым, спросил Хлопянников и подал руку. Его всегда интересовало новое место, и потому хотелось скорей узнать о нем все, как можно подробней. Страшников посмотрел в сторону и тихо, словно сам себе, ответил: — Живем вот. Давеча писарь со штабу тихонько сказывал, будто завтра вечером на станцию отправят и оттуда повезут в Москву на формировку. — Неужто в саму Москву? — спросил Хлопянников, и сам же от­ ветил: —•Это я сегодня же узнаю точно. — Говори, Колына, кто выбыл после того письма, что ты пропи­ сывал мне в госпиталь? —спросил Захаров Страшникова. Пока Страшников, понурив голову, думал, что ответить, Хлопян­ ников шагнул к двери: — Не мурыжь, приглашай в казарму к людям. В это время скрипнула дверь, и в темном проеме появился Пыжон- ков с перевязанной бинтами головой и с двумя пустыми котелками в руках. — Вот, все тут,— сказал Страшников.—Шестерых из роты переда­ ли в другую дивизию, одного направили в военное училище. Осталась Женя, сейчас в санбате, и мы с ним. Ан, и его тоже придется в госпи­ таль отправлять. — Придется, как пить дать, направление в кармане,— кивнул Пы- жонков, в рябом лице его ни кровинки, ни прежней веселости. Хлопянников осмотрелся вокруг. — Землянок тут, что в лагерях военных, как вспомню — с души воротит. — А на передовой? — Там дело другое — святое, кровное.