Сибирские огни, 1975, №4

ванными сапогами о ступеньки железной лесенки, спустился с мостика на землю. Таня тоже вылезла из кабины. От усталости ныли ноги, болела спина... Она облизнула пересохшие губы и открыла запорошенный тру­ хой бак для горючего. — Эх, внучка, научила бы меня энтими рычагами управлять, заме­ нил бы я тебя,— проговорил дед. — Поменялся бы и я с ней, да вот самому не справиться теперь,— шевельнув плечом с подшитым пустым рукавом, вздохнул комбайнер и взял из рук старика заправочный шланг. — Вам на войне труднее было,—ответила Таня, направляясь к боч­ ке, что стояла у куста; зачерпнула кружку воды, выпила всю, затем умы­ лась, чтоб немного развеять сон. За дорогой, на полосе, женщины жали пшеницу серпами. Шли ря­ дом, схватывая в горсти стебли хлеба и срезая их под корень. Таня ви­ дела свою мать, свекровь и мать Александра Гловацкого. Жали они молча, время от времени оставляли объемистые снопы и утирали пот. Ближе к перелеску ползал на коленях слепой и хромой старичок, низко наклоняясь к земле, он жал на ощупь. На желтеющих полях лежали кучки и валки несметанной соломы, кое-где стояли клади снопов. Прямо возле них тарахтели молотилки, молотили женщины, старики и подростки. А за полями синел высокий хребет, покрытый лесом. Там начиналась тайга, и простиралась она не­ весть сколько вдаль и вширь. Таня знала, что после уборки хлеба мно­ гие женщины собираются на лесозаготовки, пойдут валить и кряже- вать лес вместо тех, кто на войне. Пошла бы и она, если бы не ждала ребенка, если бы могла пойти. Придется под присмотром Никеича чи­ нить трактора, перебирать моторы и ходовую часть, главное —не си­ деть без дела. Минула страда, и однажды в клубе начался сбор теплой одежды для фронта. О нем было объявлено заранее во всех бригадах. Вернув­ шиеся с работы люди брали приготовленные валенки, ночами связан­ ные носки и варежки, новые полушубки, сворачивали овчины, шерсть и несли в клуб. Несли все, что могло пригодиться воинам. На сцене, за столом, сидели члены комиссии по сбору теплых ве­ щей для фронта: председатель исполкома, жена Захарова —Наталья, две пожилых женщины и Дошка. Люди входили в клуб, держа перед собою или на спинах узлы и мешки. Присаживаясь на свободное место, клали на колени ношу, жда­ ли начала приема. И вот из-за стола поднялся председатель исполкома, оправил гим­ настерку, глухо кашлянул: — Товарищи, приближается вторая военная зима. Под открытым небом, в окопах и в поле трудно без теплой одежды. Поэтому народ ре­ шил собрать кто что может и послать в действующую армию.—Он не­ ожиданно замолчал и развел руками: — Вот и всё. Больше мне нечего добавить. Ведь это ваша инициатива, сами и проводите ее в жизнь. — Чего тут проводить? Своим ведь сыновьям отдаем,— ответила мать Александра. — Правильно. Принимайте вещи! —подхватили в зале. Дошка выдвинул на сцену второй стол, поставил на него черниль­ ницу и положил несколько листов бумаги. Затем ушел за сцену и отту­ да привел Валю. Заметно пополневшая, смущенная, Валя легким дви­ жением руки поправила волнистые волосы и поспешно села за стол. «Живот у нее не меньше, чем у меня»,—подумала Таня. Валю она не видела давно. И не хотела видеть. Уж очень было