Сибирские огни, 1975, №4

склонила голову.— Гляжу на тебя, сынок, чисто отец выдался: и родин­ ка-то на щеке, как у него, и широк-то, и ловок-то, и статен. Сохрани тебя мать божья! —Она уголком платка прикрыла глаза и заплакала. — Мама, не надо, я здоров и с тобой вот сижу. — Потому, сынок, наболевшее горе из души выплескивается. На огонь пойду гореть, только бы с тобой все было ладно. — Все будет хорошо, не расстраивай себя зря. — Да уж, родимый, знать, у всех матерей такое сердце.—Она по­ трогала, крепко ли пришиты пуговицы на гимнастерке сына, потом ла­ донью коснулась петлиц и кубиков на «их. — Сказывают, долго тебе, сынок, за них служить придется. — Стоит ли, мама, сейчас говорить об этом. Она согласно кивнула и платком утерла глаза. — Не будь войны, что бы еще нам надо. Женился бы ты теперь и я бы с вами жила-радовалась. Уж лучше невестки, как Таня, по-моему, на всем свете не сыскать... Проснулся Алексей поздним утром, посмотрел на родные стены и рядом, возле кровати на стуле, увидел букетик розовых примул. Цветы стояли в стакане, играя на свету живыми красками, напоминали о вес­ не и лете. «Таня приходила, она принесла. Как я не слышал?» —подумал он. В горницу вошла мать с новыми валенками и шерстяными, домаш­ ней вязки, носками. — Надень вот, Алеша, все мягче и теплее ногам будет. Твои пимы сдали в фонд обороны, как ты велел. Но дед тебе новые скатал и все собирался отправить, да почта не принимала. Алексей надел валенки и прошелся по полосатому половику. — Что, мама, Таня уже была? —опросил он. — Была, сынок. На работу шла и занесла тебе цветы. Бригадиром тракторным ее на той неделе поставили. Отказывалась, да пристыдили: что, мол, с фронта теперь человека просить? Взялась, да еще трактор за собой оставила, потому чуть ли не сутками на работе. Седня вот за лесом поехала. Разговор был самый обыкновенный, но все, что говорила мать о Тане, волновало Алексея, и радовало то, что она нравится матери. Поев, он оделся и вышел на берег Енисея. Белый торосистый лед че­ шуей отливал на солнце, на кромках льдин играли зеленоватые зайчики. Чуть поодаль от берега виднелись проруби, густо обставленные елками, и притрушенная сеном дорога поперек реки. А слева возвышался гранит­ ный утес. Алексей неторопливо прошел к утесу, туда, где не раз с Александ­ ром встречали Таню с Валей. Постоял он перед отвесным обрывом, по­ смотрел вокруг, вспомнил минувшее лето, вспомнил начало войны. И на­ правился к большому двору МТС. Все резче, словно злее, раздавалось стрекотание тракторов. Один ко­ лесник носился по кругу. У ворот толпились девушки и женщины, оде­ тые в брюки и ватники. Трактор остановился возле них, из-за руля спу­ стилась на землю молодая женщина, а на смену ей поднялась на трактор совсем юная девушка. Алексей подошел к воротам, навстречу выбежала Таня. Она была в телогрейке, в юбке из толстого сукна и в полушалке, из-под которого вы­ бивались светлые волосы. — Алеша, ты идешь моей тропкой! Это я, возвращаясь с работы, выбегаю на утес.—Она обеими руками ухватила его под локоть и повела во двор, продолжая говорить на ходу.—Я только приехала из леса, а де­ вочки кричат: гляди, Таня, кто идет по твоей дорожке! И у меня руки от рычагов оторвались.