Сибирские огни, 1975, №4

щих бомб. Но как только пролетали самолеты, к людям возвращалось прежнее состояние. — Пронесло? — Пронесло, мать честная! — морщился Дубровин. Захаров потер широкой ладонью колючие щеки и пробасил: — Тянут жилы, и только. Нахрап один, и все. — Нет, техника, Роман, техника,— возразил Александр,— только она заставляет нас прижиматься к земле. — Сломаем шею и ей. — В том пока дело,— вставил Дубровин. А высоко в небе шел бой истребителей. Самолеты носились друг за другом. То штопором взвивались ввысь, то стрелою падая, били друг в друга из пулеметов. Вот прямо вверх взмыл наш ястребок, повернулся через плоскость и ринулся на «мессершмитта». — Дави гада! Дави! — из траншей закричали солдаты. В синеющем небе мелькнули плоскости, второй наш ястребок зашел в хвост «мессершмитту» и обрушился на него сверху. Короткие очереди, вспыхнул «мессершмитт», но не вышел из пике и наш ястребок. Вслед за взрывом вражеского самолета, его коротенький корпус стрелою врезал­ ся в окопы противника. — Вот так,—хрипло проронил Дубровин, опуская голову. — Да. Может, мало жил, но много сделал,— стоя в стороне сказал Стародубцев и сиял шапку. — Где наши самолеты, товарищ политрук? Пошто только звеньями вылетают они на такую тьмущу «мессеров» и «юнкерсов»? — Как видите, они и звеньями побеждают,—ответил Стародубцев и добавил: —Придет время, будет и наших не меньше, чем вражеских. Потерпите немного. Раз навязали нам эту войну, то и у нас самолеты появятся и еще больше, чем у фашистов. Из хода сообщения вывернулся старшина Букаленко, пригнувшись, шагнул в блиндаж и опустил на землю мешок с хлебом. Утер мокрое лицо и прерывистым голосом сказал: — Ось вам сниданок и обид. Уси три термоса проклятый фриц раз­ бив,—Окинув усталым взглядом людей, он опустился на нары, помол­ чал и вполголоса проговорил: —Хлопцив, що со мной булы, не ждите. Бильше нема их. Те, кто слышали старшину, коротко взглянули на него и промолча­ ли. Никто не спросил об обстоятельствах гибели товарищей: в этих ус­ ловиях смерть не вызывала удивления. Снаряды по-прежнему гремели по всей обороне, в воздухе кружилась и сыпалась на головы земля, а через поднимающуюся хмарь проглядывало тусклое солнце, напоминая о жизни. Через час Александр со Страшниковым —отменно широкоплечим и молчаливым, стояли в крайнем отсеке и наблюдали за ничейной поло­ сой. Неожиданно Страшников выстрелил из винтовки, склонившись в траншею, выкинул гильзу и дунул в патронник. — Кажись, не промимил. Александр, глянув на него, подумал, что всегда есть возможность мстить врагу, если на том сосредоточить все свои мысли и силы, жить этим. Посмотрел вперед: слева, в полосе противотанковых заграждений, дымились остатки немецкого самолета, отчетливо виднелся хвост, стой­ мя торчащий на бетонном надолбе. Справа стояли подбитые танки с крестами. — Шибко-то теперь тут не высовывайся —сшибут заразы,— преду­ предил Страшников и сказал: — Заметил, поди, наша-то артиллерия давит вражью. — Не только артиллерию.