Сибирские огни, 1975, №4

возможности надолго покидать Петербург. Однако он все-таки находил иногда время и снова отправлялся в далекую Сибирь, где осталось много его друзей, осталась части­ ца его души. По славам академика В. А. Обручева, «Д[митрий] Александрович] покрыл свои­ ми маршрутами громадное ¡пространство внутренней Азии и изучил часть Южной Си­ бири (Ачинский, Минусинский и Канский уезды Енисейской губ(ернии) и южную часть Забайкальской области), всю приле­ гающую внешнюю Монголию до Великой Гоби и часть Джунгарии и Китайского Тур­ кестана; он познакомился с Кузнецким Ала­ тау, Западным и отчасти Восточным Сая- «ом, Хангаем, Тану-ола, Монгольским Ал­ таем и Вост[очным] Тянь-Шанем70. «Его описание местностей и остатков древних сооружений, — отмечал академик С. Ф. Ольденбург,— отличается редкой яс­ ностью и определенностью: вы всегда мо­ жете себе точно представить, где был Кле- менц и что он видел; никогда он ие запу­ тается в подробностях, всегда выдвинет на надлежащий план главное и основное...»71. Мы не имеем возможности дать всесто­ роннюю и глубокую оценку всем научным трудам и результатам научных исследова­ ний и разысканий Дмитрия Александровича Клеменца. Обзору его многогранной науч­ ной деятельности и характеристике его мно­ гочисленных экспедиций посвящен специаль­ ный том «Известий Восточно-Сибирского Отдела Русского Географического общест­ ва» (т. XV, 1916. Посвящается памяти Дмитрия Александровича Клеменца, Ир­ кутск, 1917), к которому мы и отсылаем чи­ тателей, желающих более основательно по­ знакомиться с деятельностью выдающегося исследователя Сибири. Живя в Петербурге, Клеменц не только был в курсе всего, что происходило в науч­ ной, культурной и общественной жизни Сибири, но и всячески поддерживал сибиря­ ков, приезжавших в столицу учиться или по каким-либо другим делам. Как вспоминал Г. Н. Потанин, «в его квартире постоянно толклась сибирская молодежь. Молодые си­ биряки, стремившиеся в высшую школу, ехали с рекомендательными письмами к Клеменцу. Его журфиксы в девяностых го­ дах прошлого столетия заменили журфик­ сы Ядринцева семидесятых годов. Они были продолжением ядринцевских вечеров и по всему духу и направлению»72. Клеменц поддерживал тесные отношения и с представителями малых народностей, приезжавших в Петербург. Так, например, А. Мэр,ген в статье «Д. А. Клеменц и сибир­ ские инородцы» писал, что «Д[митрий] А [лександрович] быстро сблизился с уча­ щейся монголо-бурятской молодежью и на­ вербовал из нее деятельных работников по сбору этнографических коллекций для музея»73. В Петербурге Клеменц близко сошелся с редакцией журнала «Русское богатство», где работал его давнишний друг А. И. Иванчин-Писарев. Он принимал участие в редакционных совещаниях, встречался с такими замечательными деятелями рус­ ской литературы, как В. Г. Короленко, Д. Н. Мамин-Сибиряк, Н. К. Михайловский и др. В «Русском богатстве» Клеменц опуб­ ликовал несколько своих работ и в том чис­ ле большую статью «Г. Н. Потанин», посвя­ щенную 70-летию замечательного сибиряка. Авторитет Клеменца как ученого был чрезвычайно высок. В 1900 году он высту­ пил в Комитете по присуждению медалей Русского Географического общества с оцен­ кой трудов В. А. Обручева. Уже одно то, что обзор работ замечательного русского геолога был поручен Клеменцу, свидетель­ ствует о том, как ценились в научном мире его знания в области геологии. Клеменц дал обстоятельную и очень компетентную оцен­ ку трудам Обручева, и это в немалой сте­ пени способствовало тому, что выдающему­ ся ученому была присуждена высшая на­ града общества — золотая Константинов- ская медаль. Во время одной из поездок за границу Клеменц встретился с президентом Венской Академии наук известным геологом Э. Зюс- сом и поделился с ним своими взглядами на основные черты строения Монголии, дан­ ными о составе ее горных систем и об усло­ виях залегания горных пород. Э. Зюсс включил эти сведения в книгу «Antlitz der Erde» («Лик земли», т. III. Вена, 1901) и со­ слался на то, что «Д. А. с чрезвычайной предупредительностью представил ему для пользования записи и эскизы»74, касающие­ ся многих местностей Сибири и Монголии. В конце 1901 года Клеменц был пригла­ шен на должность заведующего Этнографи­ ческим отделом Русского музея. На него было возложено общее руководство отде­ лом, и, кроме того, он принял на себя обя­ занности хранителя-этнографа по району Сибири и стран, прилегающих к ней с юга и востока. К новым своим обязанностям Клеменц отнесся с большой ответственностью. Он совершил несколько поездок за границу, где познакомился с постановкой музейного дела в Берлине, Гамбурге, Дрездене, Цюрихе, Праге, Белграде и других городах; привлек для сбора новых коллекций большую груп­ пу ученых Сибири, представителей местных сил интеллигенции и людей, которые хоро­ шо знали народный быт и были заинтересо­ ваны в сборе этнографического материала, связанного прежде всего с жизнью малых сибирских народностей. В числе внештат­ ных сотрудников музея были такие извест­ ные исследователи Сибири, как Н. М. Мар­ тьянов, Ф. Я. Кон, Э. К. Пекарский, Н. П. Сокольников и многие другие. Именно с их помощью Клеменцу удалось пополнить экс­ позиции музея чрезвычайно ценными экспо­ натами материального быта и культовыми предметами различных народностей, насе­ лявших Сибирь (сойотов, бурят, чукчей, ко­ ряков, тунгусов и др.). Как и прежде, Клеменц живо интересо­ вался всем, что происходило в Сибири. Осо­ бое внимание он в эти годы уделял поло­ жению малых сибирских народов. В газете «Спб. Ведомости» (1903, №№ 5 ; 24; 86; 98;